– Что началось? Ты о чем?
– Да так… – он махнул рукой, – это неважно… В общем, принять меня ты сейчас не можешь?
– Нет, миленький, нет, – сказала Ольга. – И ты прости, я пойду… Меня же ждут! А ночь уже на исходе.
И потом, вполоборота, – взявшись за ручку двери:
– А с тобой, – сказала ласково, – мы завтра увидимся. Ладно?
Дверь за ней захлопнулась. Интеллигент остался один в ночи. И это было то самое время, когда вдали, на болотах, Малыш и Портвейн покончили с болтовней – и направились к старой шахте.
* * *
А в то же время, в помещении комендатуры, происходила беседа между капитаном Самсоновым и новым, только что прилетевшим, комендантом – майором Квашиным.
И разговор здесь шел как раз об Игоре!
– Сей субъект мне давно ведь знаком, – оглаживая концом трубки седые, подковообразные усы, говорил Квашин, – еще с той поры, когда я работал в системе «Дальстроя», в колымских лагерях… Должен сказать, что Беляевский, – кличка его Интеллигент – является матерым хищником, старым рецидивистом. Теперь ему уже должно быть – под сорок… В сущности, он принадлежит к той, уже вымирающей породе урок, которых зовут «мравихеры», то есть – короли.
– Ну, это все известно, – сказал, развалясь в кресле, Самсонов – этот Интеллигент единственный, чья биография, – в отличие от прочей шпаны, – точно зафиксирована в досье.
– Да, но ты мне не дал договорить… В любом досье, – как всегда, в бумагах, – недостает нюансов.
– И какой же тут есть, нюанс?
– Дело в том, что этот «мравихер», по существу, давно уже не король… Он завязал, отошел от воровской среды.
– Э, брат, – сказал, посапывая Самсонов, – брось… Ты же сам знаешь: у кого имеется воровская закваска, того уже не исправишь! Закваску эту не вытравишь ничем. Блатной так и умрет блатным.
– Но что ты, конкретно, против него имеешь?
– Да пока ничего. Однако верить ему – хоть убей – не могу! И в свете всех последних событий…
– Света маловато, – усмехнулся комендант, – скорее наоборот – сплошной туман.
Они толковали так, сидя рядышком. Дымили трубками. И были во многом схожи между собой. Оба – грузные, широколицые, усатые. Оба – коренные сибиряки. И возраст у них был, примерно, одинаков. И, к тому же, они давно и уже неплохо знали друг друга.
После хрущевской реформы, – когда большинство дальневосточных лагерей расформировали, – Квашин перешел на службу в секретную часть треста «ЯКУТАЛМАЗ». И вот тогда-то он и познакомился с Самсоновым! А теперь его, как человека опытного, бывалого, специально перебросили на Радужный – за полярный круг – на самый трудный и отдаленный прииск.
Квашин прибыл сюда, сопровождаемый довольно большой компанией. В нее входили чиновники различных ведомств. И имелся среди них один – в погонах лейтенанта – работающий в ОБХСС (что значит: «Отдел борьбы с хищениями социалистической собственности»). В этом отделе служили, как правило, люди образованные; ведь боролись они не с простой уголовщиной, а с черным рынком! И лейтенант носил на своем форменном кителе традиционный голубенький университетский значок.
Он тоже находился сейчас в комендатуре. Тихонько сидел в уголке, в тени – и поблескивал там очками.
А комендант говорил:
– Да, Михаил, да! Все – в тумане. Что мы, собственно. имеем? Два убийства… Два странных убийства… И ни одно из них до сих пор так и не раскрыто.
– Уж не хочешь ли ты намекнуть, что мы тут плохо работаем? – сказал Михаил Самсонов.
– Ну, что ты, старик, речь не об этом, – добродушно отмахнулся Квашин. – Ты-то, как раз, молодец! Правильно сделал, что отправил нам, в трест, радиограмму… Мы передали весь твой список в Центр – и моментально вышли на Федора Сокова. На этого Козла! Теперь весь архив, как ты наверное знаешь, проходит через компьютер…
– Быстрота феноменальная, – усмехнулся в усы Самсонов, – я, признаться, не думал. Не ожидал. Козла разоблачили – ну, прямо как в цирке…
– И мало того, – сказал из угла лейтенант, – попутно вскрылась также связь Сокова с одним из здешних браконьеров.
– Да! Связь с этим… Как его? – Квашин пощелкал пальцами. – Он в списке стоял последним… У него такая кличка забавная. Лисья Морда, что ли?
– Заячья Губа, – подсказал Самсонов.
– Вот, вот. Заячья Губа. Эти два – старые лагерные дружки. И здесь они снюхались, видать, не случайно. А если к ним подключить еще и моего знакомого, Интеллигента, то получается уже целая шайка. И какая шайка!
– Ну, вот видишь, – сказал Самсонов, – ты сам пришел к тем же приблизительно выводам, что и я… А говоришь: туман!
– Однако, все это пока – болтовня, – возразил Квашин, – заявлять о наличии какой-либо шайки можно только предположительно… Ничего же, старик, не доказано. Решительно ничего!
И скрипнув стулом, комендант тяжело повернулся в ту сторону, где поблескивали очки лейтенанта.
– Ну, а ты, Сидорчук? Как ты-то считаешь? Говори!
– Так что же сказать, – отозвался лейтенант, – в общем, вы правы'. Нужны доказательства.
– Ладно, доказательства я добуду, – сказал Самсонов, – и весьма скоро!
– Каким же образом? – прищурился комендант.
– Хочу провести облаву на старой шахте… И у меня, кстати, все уже готово. – Капитан посмотрел на часы. – Операция начнется примерно через полчасика.
– Зачем же мы тогда отпустили этого шофера? – проворчал Квашин. – Надо было задержать парня. Или уж, в крайнем случае, проследить…
– Эх, да чего следить! – поморщился капитан, – куда он теперь денется?
– Простите, товарищ капитан, – сказал вдруг Сидорчук, – но я так и не понял толком: зачем же вы его, все-таки, вызывали? Разговор был какой-то не деловой. Не конкретный… Вы ж его просто перепугали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61