Или, может быть, совсем не о нем, поскольку существовал и второй пассажир семнадцатой, тот самый, что был обнаружен спасателями, а затем доставлен на Землю…
Но даже после того, как это событие из области догадок и предположений перешло в область неопровержимых фактов, даже после этого Кленов все еще не испытал настоящей тревоги. Он слишком долго имел дело с чистой теорией, и химеры, рожденные его воображением, довлели над его поступками и решениями. Он, не торопясь, продолжал свои разработки, проверял и перепроверял данные до тех пор, пока вдруг не обнаружил, что время невозвратимо упущено и Роман Гравов покинул Землю… Только тогда он ощутил растущее беспокойство, когда узнал, что последним человеком на Земле, с которым виделся Гравов перед своим отлетом, был руководитель важнейшей экспедиции на Гридос — Райков. Гравов же отбыл именно на Гридос. Только связав все эти разрозненные сведения в единый узел, Клонов понял, что произошло нечто чрезвычайное.
…На стеклянной платформе в медицинском отсеке лежало что-то укутанное в серебристый пластик. Кленов резким движением отвернул заиндевевшую ткань.
Стоявший сзади в толпе репортеров и спасателей начальник УВИВБа спросил:
— Это он?
— Да. Это Гравов.
— Кого же мы отправили на Гридос?
— Человека, воспользовавшегося его документами.
— Человека?
— В этом я совершенно уверен. Он прошел полное медицинское обследование во время конкурса. Медики не могли ошибиться.
— Тогда кто же он и каким образом сумел завладеть документами Гравова? Судя по показаниям оставшихся в живых, никого постороннего на борту «Кастора» не было. С момента подачи сигнала тревоги до взрыва прошло не больше минуты.
— Да, но шлюпку с телом Гравова мы нашли лишь сейчас, спустя шесть лет после катастрофы. За это время многое могло произойти.
— Странно, что она вообще уцелела.
— Счастливое стечение обстоятельств. Астероид, в которым она столкнулась по касательной, оказался ледяной глыбой, из-за относительно небольшой скорости при столкновении взрыва не произошло. Шлюпка вплавилась в лед. Теоретически найти ее там не было никакой возможности…
— Не слишком ли много совпадений? И не хотите ли вы сказать, что двойник Гравова раньше спасателей обнаружил эту замороженную шлюпку, проник сквозь ледяной панцирь на глубину сорока метров, похитил документы погибшего и благополучно скрылся?
— Этого я не знаю. Я лишь констатирую факты.
— Надеюсь, вы понимаете, как нужен нам этот человек?
Но Кленову не удалось немедленно вылететь на Гридос…
Тревога, объявленная вначале лишь в Мексиканском секторе и охватившая затем все подразделения и службы УВИВБа, началась вполне буднично. В восемнадцать пятнадцать по местному времени, когда в Мехико наступил час пик, на здешней энергоцентрали произошла, рядовая, ничем не примечательная авария. Молния попала в мачту подпитки, грозозащита почему-то не сработала, и на двенадцать секунд подача энергии по этой важнейшей континентальной линии была прекращена.
Сама по себе эта авария не могла стать причиной тревоги, объявленной по всем отделам Управления Внешней и Внутренней Безопасности, она лишь явилась запальным фитилем в длинной цепочке причин и следствий, приведших в конце концов к событиям с непредсказуемыми последствиями.
Следующим звеном в цепи этих странных событий оказался управляющий центр энергораспределения Западного полушария. За доли секунды сверившись с заложенными в его компьютеры инструкциями и программами, центральный автомат вырубил подачу энергии по шести вспомогательным линиям. Не затрагивая саму столицу, он отключил второстепенные ремонтные и обслуживающие комплексы, но вместе с ними из-за ошибки, вкравшейся в программу регионального центра управления, на целых восемь секунд обесточенным оказался важнейший объект категории А-2. Эти восемь секунд понадобились управляющей аппаратуре центра для того, чтобы подключить к энергоцентралям резервные линии и исправить ошибку. Однако было уже поздно.
Иногда случается, что время незаметно для людей вдруг стремительно ускоряет свой бег. Часы истории начинают спешить, но мало кому дано сразу ощутить их изменившийся ход. Людям необходимо освоиться с новым ритмом жизни, поверить в неожиданно наступающее будущее, принять его, каким бы бурным и холодным ни казалось оно в первые минуты.
Кленов вылетел на место происшествия через полчаса после объявления тревоги, однако торопиться было уже незачем. В полученном предписании ему вменялось в обязанность выяснить причину отключения энергозащиты «мексиканского объекта» и установить возможные последствия аварии. Ни те, кто писал это предписание, ни сам Кленов еще не подозревали о внутренней связи двух совершенно независимых событий.
Работа началась буднично — с проверки журнала дежурств операторов. В момент происшествия дежурил Бабенов. Прежде чем вскрывать опечатанный контейнер с автоматическими записями контрольных устройств, Кленов решил побеседовать с Бабеновым, а вскрытие производить в его присутствии. Хотя инструкции этого прямо не требовали, но существовала еще и неписанная профессиональная этика. В результате он потерял еще часов шесть. Поскольку Бабенов после дежурства уехал в Метролис, пришлось его оттуда вызывать по селекторной связи, а потом ждать рейсовый металет.
Все дело было в том, что Кленов не видел причины для спешки. Само по себе отключение защиты на такое короткое время, хотя и считалось серьезным нарушением инструкции по безопасности объекта, вряд ли представляло какую-то реальную опасность;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42