Баз вдруг заплакал, слезы катились по его щекам.
— Эй, — позвал Винс. — Прости, что нарычал. Ты же меня знаешь.
— Я не из-за тебя. Эйлин... Я сломал ей жизнь, Винс. Уничтожил ее.
— Чепуха. Все бабы хотят, чтобы мы чувствовали себя из-за них виноватыми.
— Я действительно виноват. Ты... Я никогда не говорил тебе...
— Избавь меня от этих сопливых откровений, парень. Все то же самое. Еще одна кошелка добилась, чтобы отличный парень из-за нее чувствовал себя плохим парнем. Забудь про нее.
— Ты не... Ты знаешь, у нее есть своя работа, которую она из-за меня...
— У них одна работа — вести дом. Ради этого они живут на земле. Ради этого мы позволяем им жить. О черт, и этого они не делают!
— Я завидую тебе, Винс.
— Не завидуй. Будь мужчиной, Баз. — Он так сильно шлепнул его по плечу, что Баз скривился. Винс снова откинулся на спину. Баз смотрел на него взглядом, в котором читались одновременно и благодарность, и ненависть. Вот лежит человек, подцепивший его на крючок «блэкджека» и разрушивший карьеру Эйлин. Человек, намертво связавший его судьбу с судьбой детоксикационных центров, замаскированных толкачей МегаМАО. Вот его дружок, вечно благодарный ему за зачатого Ленорой ребенка. Вот его смертельный враг, если каким-то образом всплывет его истинная роль в этом зачатии... Вот двое мужчин, думал Баз, греющихся на солнышке, чьи судьбы так тесно переплелись, что расплести их может только смерть.
Странно, что Винс, такой стойкий против алкоголя и никотина, сорвался на МегаМАО. Но новый наркотик значил для него все: власть над растущей армией наркоманов, которой он дарил силы и покой не на короткие десять минут, а на целые дни. Свободу от всех источников снабжения, кроме собственных. Управление всем процессом, от начала и до конца, до уличной продажи. А сейчас, в его венах, МегаМАО освобождал и душу...
В следующем году они возможно обзаведутся собственным сенатором от МегаМАО. Огромные корпоративные начинания требуют постоянного представительства в стране настоящей демократии!
— Господи, какая красная спина! — воскликнула женщина.
Баз поднял голову и увидел очаровательное лицо Леноры Риччи. Она была в купальнике без верха, но ее маленькие голые груди закрывал шестимесячный голый мальчик.
Винс повернул голову одновременно с ним.
— Иисус Христос! — завопил он. — Кто вас двоих сюда пустил?
— Я устала, и меня тошнит от манхэттенского снега. Я считаю, что Юджин имеет право провести Рождество на солнышке, как его старик.
Винс сел и протянул руки к малышу.
— Эй, толстяк Юджин, иди к папочке! Поцелуй папу, ты, маленький гангстер, ты!
Ленора улыбнулась обоим — и Базу, и Винсу. Ее присутствие разволновало База. Эта женщина держит в руках его жизнь. А он — ее жизнь. У него закружилась голова. Исчезли угрызения совести, сожаления об Эйлин, жалость к себе. Он смотрел, как Ленора медленно массировала свои груди. Баз с ужасом сообразил, что она заигрывает с ним в присутствии собственного мужа. Может, от нее требуют второго ребенка? В таком случае...
— Ю-юджин, — ворковал Винс. Он откинулся на спину и со звонким шлепком плюхнул малыша к себе на грудь. — Хай, Юджин! Улыбнись мне! Ну, еще! Еще, Юджин! — требовал он, щекоча маленькие гениталии. — Улыбнись, а то отщипну эту штучку!
Ленора медленно опустилась, скрестив ноги, на подстилку, между двумя мужчинами. Она заметила взгляд База, скользнувший от пальчиков ее ног, через лодыжки и икры, к тонкой полоске бикини, скрывавшей подбритые с боков волоски. Ленора открыла сумку, достала пачку сигарет и бледно-голубую коробку спичек и протянула ее Базу.
— Когда это вы начали курить? — сдвинув брови, поинтересовался экс-гинеколог. — Вы же знаете, как это вредно! — добавил отец МегаМАО.
— О, я не затягиваюсь, — заверила его Ленора, наклоняясь к зажженной спичке.
Она взяла у него из рук коробочку, спрятала в сумку и медленно выдохнула дым в глаза им обоим.
Глава 53
"Дорогой отец.
Я пал низко. Я не говорил с Банни, не виделся с ней и маленьким Лео так долго, что уверен, он не узнает меня. Когда увидимся, ты меня узнаешь?
Это новый я, как ты увидишь из нижеследующего эссе. В некоторых отношениях я полностью переменился. И хочу доказать тебе завершенность этих перемен.
Как только одни люди завели бизнес по организации преступлений, другие люди придумали бизнес по защите от преступников. Правительства обещают покончить с преступностью, тратят на это миллиарды долларов в год, а преступления набирают обороты и размах.
Размеры законопослушного истеблишмента и сил правопорядка — полиции, армии, тюремного персонала, суда — не соответствуют действительному подъему криминального уровня. Почему?
В силу основополагающей договоренности. Обе стороны объединились, чтобы создать по-настоящему мощную индустрию.
Преступление изначально несвободно от риска — а что свободно? — но от его гротескно огромных прибылей толика отчисляется правительству. В этом мире нет совершенства. Всегда найдутся несколько честных конгрессменов, полицейских, членов парламентской комиссии.
Возможны несчастные случаи. Но общее правило — каждый отщипывает по кусочку.
Америка слишком далеко зашла, чтобы возвращаться, за демаркационную линию между законом и беззаконием. Когда начинается война против преступности, Америка терпит поражение, как во Вьетнаме. Это поражение заметно всем. И перенести его невозможно без наркотиков. Глупо в таких обстоятельствах сетовать на продажность полицейских. Когда все стандарты отброшены, кто скажет, что такое продажность, что — честность?
Как сказал один античный скептик — уверен, что в предвидении Великого Запрета, — «где виновны все, невиновен никто».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168