Но услышу еще хотя бы один выстрел – и вас арестуют.Когда она уходила, Мюллер шарил в плюще. После некоторого колебания Эллен решила все же позвонить в полицию. Имени браконьера она не упомянула, но в окружной полиции хорошо знали Чуз-Корнерз.– Скорее всего, это Мюллер, – небрежно произнесли в трубке. – Не волнуйтесь, мэм, он не опасен. Вы не первая на него жалуетесь, но он никогда не возвращается в те места, откуда его спугнули, – слишком труслив. В следующий раз, когда увижу его, я сделаю ему внушение.– Мне бы не хотелось, чтобы он узнал...– Ну конечно. Я не скажу, что вы звонили. Хотя насчет Мюллера вы зря беспокоитесь. Кишка у него тонка, не станет он мстить – побоится.Эллен искренне надеялась, что полицейский прав.Как известно, жизнь полосата, радости в ней чередуются с огорчениями, но иногда выпадают особенно неудачные дни, когда все валится из рук и мелкие неприятности, накапливаясь, обрушиваются снежной лавиной, приводя к катастрофе. Вот таким днем для Эллен стала пятница.Пенни вернулась лишь к полудню, за что в любом случае заслужила бы нотацию, а тут еще этот болван Мюллер разгуливал поблизости со своим дробовиком... Одним словом, когда дочь наконец вернулась домой, нервы Эллен были натянуты до предела. Она накричала на Пенни, и та, слишком хорошо воспитанная, чтобы ответить в том же духе, бросилась наверх и заперлась в своей комнате.Вечером позвонил Джек, чтобы сказать, что не сможет приехать на уик-энд. Правда, он надеялся вырваться на несколько часов в воскресенье, но по его голосу Эллен поняла, что надежда эта слабая. Она чуть не разрыдалась прямо в телефонную трубку – ее остановила лишь боязнь растревожить Джека. Без него завтрашние гости превращались в обузу. Она попыталась утешиться мыслью, что они приезжают только на один день, но ей это плохо удалось. Повинуясь невольному порыву, Эллен сняла трубку и позвонила Норману. Он оказался дома и принял приглашение с кажущимся удовольствием, хотя Эллен сочла нужным предупредить его, что компания собирается не слишком блестящая.И закончился день повторением все того же кошмара. Только теперь лес был темнее, вой собак – громче и тоскливее, а напряжение – почти непереносимым. И когда, в холодной испарине от ужаса, Эллен проснулась, в глубине дома все так же звучали отголоски издевательского хохота. Это было уже чересчур. Натянув на голову простыню, Эллен лежала, съежившись и цепенея от страха, пока смех не затих. * * * Следующее утро началось тупой головной болью. Морщась от мерзкого кисловатого привкуса во рту, Эллен еле поднялась с постели. Но Пенни, полная раскаяния и желания загладить вину, помогла ей управиться с уборкой и стряпней, так что гостей Эллен встретила уже в относительно сносном настроении.К вечеру головная боль вернулась. Рэндольфы были не только скучными, но и занудливыми. Эллен знала Бетти с детства (их матери были близкими подругами); та внезапно забыла о ее существовании, когда Эллен развелась и оказалась одинокой молодой женщиной без особого положения в обществе, но стоило ей поселиться у Джека, как Бетти вновь начала проявлять неслыханное дружелюбие. Ее муж стремился занять какой-то пост в министерстве иностранных дел, что несколько объясняло неожиданно вспыхнувшую любовь этого семейства к давней приятельнице, но Джек стойко игнорировал все намеки на протекцию. Как-то наедине он сказал Эллен, что Боб – бездарное ничтожество и что он не порекомендовал бы его даже в ассенизаторы. Сын Рэндольфов весь пошел в отца, и Эллен в душе вполне понимала отвращение, которое Пенни питала к этому мальчишке. Подобно родителям, Морри был рыхлым и одутловатым от малоподвижного образа жизни. Кроме того – неуклюжим, с вечно потными пухлыми ладонями и удивительно скудным запасом слов, так что не мог поддержать даже примитивный разговор (других Рэндольфы не вели).Весь их «моцион» заключался в прогулке по двору. В лес они категорически отказались даже войти. Единственное, чего они хотели, – сидеть на веранде, попивая джин с тоником и сплетничая о всевозможных несчастьях, обрушившихся на знакомых: разводах, мужьях-алкоголиках, детях-правонарушителях и финансовых неурядицах.Поэтому, когда наконец приехал Норман, Эллен обрадовалась ему больше обычного, и тот, ощутив се воодушевление, почтительно склонился к ее руке. Сощурясь, Бетти внимательно изучала красивое лицо нового гостя, его изысканный костюм и роскошный автомобиль. Эллен знала, что завтра Бетти весь день просидит на телефоне, обзванивая знакомых, чтобы сообщить о «последней победе этой Марч», но ее это не заботило. Она даже не возражала против того, что Норман по-хозяйски распоряжался в доме, открывая винные бутылки и разливая напитки – это было для него вполне естественно. Непринужденность, с которой он держался, весьма скрасила вечер, и Эллен оценила это тем больше, что близкие бросили ее на произвол судьбы. Джек не приехал, а Пенни, отказавшись развлекать Морри, молча сидела в углу, разглядывая взрослых, как мартышек в зоопарке. Правда, она помогала накрывать на стол, чем заслужила преувеличенные восторги Рэндольфов.Потом Эллен никак не могла вспомнить, каким образом разговор повернул к мистике. До того как заняться йогой и иглоукалыванием, Бетти интересовалась оккультизмом, и теперь могла с умным видом рассуждать не только о реинкарнации или чакрах, но и об астрологических домах и спиритизме. Муж зло насмехался над ее увлечениями, но Эллен частенько подумывала, что он еще более суеверен, чем его жена. Однажды она случайно видела, как Боб украдкой выходит из конторы хироманта в Бетесде.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78