— Давай пиши матери записку, чтобы она не поднимала на ноги всю полицию до Омахи включительно, разыскивая тебя.
— О, это мне не трудно, я напишу...
— Записка в нашем деле — уже полдела! — Философски заметил Паркер. Они прошли на кухню. За квадратным столом на листе найденной Паркером бумаги Рикс написал несколько строк с четырьмя орфографическими ошибками. Паркер прочел и хмыкнул:
— Сгодится. Теперь давай быстро. Беги за вещами, но не бери их много. И бегом сюда.
— Понял вас, я моментом...
Паркеру нелегко дались эти десять минут, прошедшие в напряженном ожидании Рикса. Он как маятник ходил по гостиной: за такое время может случиться все, что угодно...
Малый, запыхавшись, влетел в дом, через плечо у него висела небольшая сумка.
— Все, я готов. Записку положил в кухне на столе.
— Превосходно, — сказал с тяжелым вздохом Паркер. Он дважды ударил его.
Зарыл он Рикса в подвале, в той самой яме, что Рикс вырыл собственными руками.
Глава 2
Паркер вышел из дома через заднее крыльцо. Он прекрасно видел, что Янгеровы полицейские ведут за ним попеременно слежку, дабы невольный партнер Янгера по-английски не покинул город... У Паркера, однако, был резон думать, что подчиненные вряд ли уж так намного превосходят умом начальника...
Паркер все знал и про асфальтового цвета “плимут”, дежуривший на изгибе улицы, чтобы виден был дом старика, и про веселый зелененький “додж”, далеко видный на пустырях, поставленный прямо поперек дороги через поле.
Паркеру надлежало пройти на том стыке зон внимания, когда наблюдатель в “плимуте” полагал бы, что вон там — уже не его угол обзора, а его коллега в “додже” думал бы аналогичным образом...
Паркер не пошел на пустыри, а из заднего двора Джо переместился в соседний задний двор и, близко держась домов, прошел квартала полтора. Потом он вышел на улицу и спокойно добрался до центра Сагамора.
Он хорошо помнил широкую скрипучую лестницу пожарного выхода и, легко ею воспользовавшись, поднялся в отель. Номер Тифтуса он миновал, резонно решив, что Бронзовая Ронда вряд ли осталась бы из-за пылкости женского воображения в номере, где случилось убийство ее близкого знакомого. Он постучал в следующий номер.
Дверь немедленно открыла сияющая пшеничным золотом волос Бронзовая Ронда. Она была в пушистом, розовом, словно из перьев, свитере, и прекрасно подчеркивающих ее стройные нога черных эластичных брючках. Духи у нее были все те же.
— О, привет, — сказала Бронзовая Ронда. — Ты очень кстати... Паркер, притворив за собой дверь, обернулся к ней.
— Такое ощущение, что ты куда-то собралась и теперь сидишь на чемоданах...
Серые глаза укоризненно глянули на него:
— Ты ведь сам велел мне сидеть в номере и ждать твоего звонка, видишь, у меня уже волосы дымятся от ожидания...
Паркер находился все в том же взведенном состоянии, правда сейчас его стало хоть немного отпускать. Он тихо сказал, не глядя на нее:
— Нам придется уехать из этого города. Она утвердительно кивнула.
— Мне и вообще здесь как-то неуютно...
— Но уехать мы сможем, только когда полиция сыщет убийцу Тифтуса, имей это в виду...
— Я знаю, — она потерянно кивнула, — и думаю, они теперь примутся за меня, у тебя-то железное алиби, да еще этот... Юнгер... Янгер...
— Не раздражайся, пожалуйста. Я не мог позвонить тебе ночью. У меня как раз была встреча. Но не с женщиной, с Янгером. А Тифтуса я не убивал, это правда. Вот еще... не было печали с таким связываться...
— Грешно тебе смеяться над ним, — сказала она, по-детски обиженно надувая свои прекрасные нежно-розовые губы. — Он был ужасно забавный, хотя одевался безобразно и речь у него была просто чудовищна... Но он был добрый и очень щедрый, — сказала она, — чертя по ковру носком своей черной туфельки. — Он меня буквально боготворил...
— И правильно делал, — заметил Паркер. — Правильно делал...
— Тифтус о тебе плохо не говорил никогда, — продолжала она, глядя на него исподлобья. — Он считал, что ты умнее многих его знакомых...
— Вот спасибо, — сказал Паркер.
— Но тебе, наверное, нет смысла тут больше оставаться. Это мне Риган уезжать не велел, а у тебя есть алиби...
— Нет. Все не так. Если уеду я, Ригану это совсем не понравится...
— Я не понимаю, — тряхнула она своим пшеничным золотом, — кто там ведет расследование, Риган или этот самодовольный толстяк?
— Янгер. Однако и Ригана нельзя исключать...
— Безумно радостно... Интересно все же, когда эти господа изволят отыскать убийцу?
— Уже никогда.
От неожиданности что-то дрогнуло в ее лице. Она вскочила и, подойдя, вопросительно уперлась в его стальные зрачки своими испуганными глазами. По серой радужке вокруг ее расширенных зрачков шла россыпь мелких золотых крапинок; Паркер в юности в музее минералогии видел похожие на эти глаза драгоценные камни.
— Как понять твое “никогда”?
— Я разобрался с убийцей, — неохотно сказал Паркер, тщательно выбирая слова. — Но это история длинная и не очень интересная для женских ушей...
— Не расскажешь мне?
— Нет.
— Ну ладно. На нет и суда нет, — задумчиво сказала она. — Что же будет теперь?
— А теперь мы подсунем следствию на вакантное место убийцы совсем другую фигуру...
— Какую?
— Того, кто ушел от нас по черным булыжникам ада очень и очень далеко, как выразился бы какой-нибудь твой знакомый стихотворец с Брайтон-Бич...
— Вон оно что!.. А думаешь, поверят?
— Янгер поверит. И если он прекратит следствие, Риган уже не встрянет. Он здесь только в качестве советника.
— Но как ты введешь своего кандидата в убийцы?
— А вот, чтобы мне сориентироваться, ты расскажешь мне дословно, что излагала Ригану.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50