Эта сила, не умеющая сдерживать себя, неспособная претворить свою энергию во что-либо другое, постоянно и отовсюду грозила нам. Вспоминая через много лет Артура, я сравнивал его с рекой. Мечущейся в своих берегах, петляющей, свивающейся в змеиные кольца, которая потом, так и не найдя выхода своей энергии, агонизирует, впадая в море дюжиной бурлящих бестолковых потоков.
Но именно из-за того, что эта сила, сводящая на нет Артура Реймонда, являла собой непрестанную угрозу, в ней было и нечто убаюкивающее, гипнотическое. И мы с Моной, подобно мандрагоре под стеклянным сводом, лежали, укоренившись на нашем ложе, на обычной человеческой постели, и лелеяли зародыш гермафродитной любви. Когда поток переставал колотить в стеклянную крышу нашей теплицы безразличия, из-под наших корней журчала жалобная песенка цветка, очеловеченного спермой дергающегося висельника. Маэстро токкат и фуг ужаснулся бы, услышав, во что могут превратиться его гремучие раскаты.
Совсем немного времени прошло со дня нашего переезда в Дом Времени и Реки, когда однажды утром под душем я обнаружил вокруг головки моего члена кроваво-красные прыщи. Надо ли объяснять, как я перепугался. Сифон – сразу решил я, и подозревать в этом подарке можно было только Мону. Не в моем характере, однако, сразу же кинуться к врачу. На докторов мы всегда смотрели как на шарлатанов, если не как на прямых злодеев. Мы обычно терпели до хирурга, а они-то всегда в сговоре с похоронщиком. Вот как приходится оплачивать нашу постоянную заботу о могиле, наше memento mori .
«Да может быть, само пройдет», – успокаивал я себя, раз по двадцать на дню разглядывая занедуживший орган.
Это могло быть отрыжкой того густого навара, в который мы окунаемся иногда во время менструального цикла. Из глупой мужской самонадеянности мы принимаем часто месячные излияния за радостную предкоитальную смазку. Сколько же горделивых концов потонуло в этом Скапа-Флоу …
Самое простое – спросить Мону. В тот же вечер я так и сделал.
– Послушай, – начал я с самым добродушным видом. – Если ты что-то подцепила, лучше скажи. Я не спрашиваю, как это тебя угораздило… Просто хочу знать правду.
Такая прямота вызвала у нее взрыв смеха. Очень искреннего, пожалуй, слишком искреннего, подумал я.
– Ты могла это подхватить, сидя в туалете. Тут она расхохоталась чуть ли не до истерики.
– Или это старая болячка вылезла. Но мне все равно, как и когда. Я хочу только знать: было это у тебя или нет?
Ответом было НЕТ! Самое категорическое НЕТ. Теперь, успокоившись, она могла разыграть небольшую сценку гнева. Да как я мог обвинить ее в этаком? За кого я ее принимаю, за потаскуху?
– Да ладно тебе. – Я решил сделать вид, что ничего не происходит. – Чего тут волноваться. Может, просто ветром надуло. Забудем.
Но забыть было не так-то просто. Прежде всего постельные радости оказались под запретом. Неделя прошла. А это долгий срок для того, кто привык этим заниматься каждую ночь, да еще и днем урвать, если получится. Каждую ночь у меня между ног как мачта торчала. Дошел до того, что однажды натянул гондон – просто мочи не было терпеть. Был и еще выход: пальцы и язык. Вот им-то мне все-таки удавалось иногда попользоваться, несмотря на все ее протесты.
Лучшим заменителем оказалась мастурбация. Она открыла мне новое поле исследований. Исследований психологических. В моих объятиях, с пальцами, запущенными в нее, Мона становилась необычайно откровенной, словно я задевал эрогенные зоны ее сознания. И начинал выделяться сок, «пакость», как она однажды выразилась.
Интересно, как женщины преподносят правду. Обычно они начинают с вранья, маленького безобидного вранья, с этакого прощупывания. Просто узнать, куда ветер дует, как вы расположены. Почувствовав, что вас это заденет не слишком, не слишком обидит, они отваживаются на первый кусочек правды, несколько ломтиков, искусно обернутых в ложь.
Например, та дикая автомобильная прогулка, в которой она сейчас шепотом исповедуется. Не подумай, что она с радостью выскочила из дансинга вместе с тремя странными мужиками и парочкой ошалелых бабенок. Ей пришлось согласиться просто потому, что никакой другой девушки не было на месте. Ну и потом, она, конечно, надеялась, что кто-то из мужчин окажется гуманистом, выслушает ее историю и даже выручит полсотенной бумажкой (это она, как всегда, для матери старалась: мать – причина и мотор всякого преступления).
Ну а дальше, как водится в автомобильных прогулках, им захотелось взбодриться. Но по-разному. Машина еще скорость не набрала, а две другие девицы уже задрали свои юбчонки выше колен и, что хуже всего, пили. Она тоже пила, но понарошку, только чтоб горло смочить, а те нагрузились как следует. Она не слишком возражала, когда кто-нибудь из мужчин целовал ее – в этом нет ничего страшного, но они начали сразу же ее хватать… вытащили грудь наружу, ляжки стали щупать, да еще сразу вдвоем. Они, как будто, были итальянцы. Скоты грязные.
Тут она призналась еще в одном – я-то знал, что это чистейшее вранье, но вранье очень интересное. Что-то вроде тех «деформаций» и «перемещений», что бывают во сне. Дело в том, что, как ни странно это звучит, девицам стало стыдно. Им стало стыдно, что из-за них она попала в такую переделку, и они пожалели ее. Они-то ведь знали, что у нее не было привычки заваливаться со всяким Томом, или Диком, или Гарри. И вот они останавливают машину и меняются местами: пересаживают ее вперед к волосатому парню за рулем, который пока что, кажется, ведет себя вполне прилично. Сами перебираются на заднее сиденье и усаживаются на колени к двум другим мужикам;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188