Он не скрывал того, что в основе его желания лежит боязнь перед Смитом и, кроме того, некоторая надежда на то, что Мак-Довель даст ему кой-какие разъяснения касательно странной просьбы девушки немедленно явиться к ней.Гроза несколько ослабела, и начал падать упорный, мелкий дождик, который нисколько не мешал ясности и четкости разговора. Кейт с огромным удовольствием отметил про себя, что голос Мак-Довеля звучит по-прежнему приветливо и дружески, и вывел из этого естественное заключение, что если у Смита и возникли кое-какие сомнения, то до поры до времени он держит их про себя.Кейт искренне изумился, услышав, что инспектор первый упомянул имя Мириам Киркстон.— Насколько я могу судить, она просто горит желанием как можно скорее повидаться с вами! — сказал он. — Не скрою от вас, Коннистон, что вся эта история несколько смущает меня, и я хотел бы поговорить с вами до того, как вы побываете у нее сегодня вечером.Кейт понюхал воздух.— У меня такое впечатление, — сказал он в ответ, — что через полчаса Валли позвонит к обеду. Почему бы вам в таком случае не накинуть да себя непромокаемый плащ и не пожаловать ко мне на обед? По-моему, вы поступили бы чрезвычайно остроумно!— Я иду к вам! — ответил немедленно инспектор. — Ждите меня!Ровно через пятнадцать минут Кейт помогал ему снимать мокрый плащ. Он ждал, что Мак-Довель первым делом сделает несколько замечаний относительно уюта квартирки, теплой печки и аромата, доносящегося из кухни, но инспектор тут же на месте разочаровал его. Простояв несколько секунд спиной к печке и набивая в это время трубку, он всем своим видом не скрывал того факта, что его мозг занят вещами более серьезными, чем обед и уютная обстановка.Вдруг его взор остановился на телефоне, и он кивнул головой по его направлению.— Надо думать, Коннистон, что ей не терпится — так она хочет видеть вас! — воскликнул он, и в его голосе зазвучали вопросительные нотки. — Я имею в виду мисс Киркстон.— Да, поневоле создается такое впечатление…Мак-Довель уселся в кресле и чиркнул спичкой.— По-моему, она чрезмерно нервничает… — заметил он между отдельными затяжками. — Вы ничего не имеете, Дерри, против того, что я вас занимаю этими делами и расспросами?— Что же я могу иметь против этого? — воскликнул Кейт. — Правду вам сказать, я надеялся, что вы дадите мне кое-какие разъяснения по этому самому делу…Беспокойное выражение мелькнуло в глазах Мак-Довеля.— Конечно, странно, что она позвала вас… так скоро… и к тому же в такую грозу… Не правда ли? Она полагала, что застанет вас еще в моей конторе. Мне даже по телефону передалось ее волнение, и я думаю, что она действовала под влиянием сильнейшего импульса.— Очень может быть!Гость помолчал некоторое время, причем внимательно смотрел на Кейта, словно желая выяснить кое-что касательно его.— Я не стану долго рассказывать вам о том, что я далеко не безразлично отношусь к мисс Киркстон, — продолжал он. — Видите ли, в чем дело. Вы не знали этой девушки до убийства ее отца. Она находилась тогда в школе, а вернувшись домой, не застала уже вас, потому что вы отправились на поиски Кейта. Признаюсь вам, Коннистон, что никогда еще до тех пор я не увлекался так женщиной, но Мириам была самой прекрасной девушкой, какую мне когда-либо приходилось видеть. Я готов отдать все, лишь бы точно установить день и час, когда с ней произошла такая поразительная перемена. Если бы я знал эту дату, возможно, я вспомнил бы какое-нибудь событие, повлиявшее на нее. Приблизительно месяцев шесть назад она начала проявлять какой-то совершенно непонятный интерес к судьбе Джона Кейта. Вот именно с тех пор, Коннистон, меня и стала беспокоить явная перемена в ней. Я ничего не понимал, так как она ничем особенным не выдавала своего состояния, но я не мог не заметить, что она увядала буквально на моих глазах. По сравнению с тем, чем она была раньше, теперь она — увядший, бледный и больной цветок. В то же время я уверен, что это — не болезнь, разве только душевного характера. У меня имеется кое-какое подозрение, но почти невозможно передать его словами. Но вот что, друг мой… Вы будете сегодня у нее. Вы останетесь наедине с ней, будете говорить с ней, узнаете, вероятно, довольно много, и весьма возможно, что вам удастся выяснить то, что, как рак, терзает мой мозг. Хотите ли вы помочь мне разгадать эту странную тайну?Он подался ближе к Кейту. Это не был уже больше тот железный человек, каким он представлялся Кейту. На лице его замерло подлинно человеческое выражение.— Нет на свете другого человека, которому я мог бы доверить это дело! — сказал он проникновенно и очень медленно. — Я должен обратиться только к джентльмену, только к такому человеку, который мог бы забыть про мои слова, если мои предположения неправильны, и мог бы понять меня, если я прав в своих опасениях. Это — слишком деликатное дело. Вот почему я волнуюсь так. И все же, Коннистон, я жду! Должен ли я просить вас о соблюдении всего этого в полной тайне?Кейт протянул ему руку, которую Мак-Довель крепко пожал.— Тут замешан еще Смит, — продолжал он с каким-то странным шипением. — Смит и Мириам Киркстон! Ну, можете себе представить, Коннистон? Отдаете ли себе полный отчет в этом ужасном сопоставлении? Могу ли я убедить вас в том, что это возможно? Я схожу с ума от одного сознания, что подобная мысль угнездилась в моем мозгу! Смит — Мириам Киркстон! И имейте в виду, что она сама понимает, что стоит на краю пропасти и что это несомненно погубит ее!Кейт чувствовал, как стынет его кровь. Он пристально глядел в лицо инспектора и читал на нем ту мысль, которая не поддавалась словесному выражению.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61