Я попросил Бернарда пригласить ее. К моему удивлению (не слишком сильному, правда), в кабинет заглянул сэр Хамфри и спросил, не буду ли я возражать, если он к нам присоединится.Мисс Литлер оказалась очень миловидной женщиной лет тридцати пяти – сорока, однако я вскоре убедился, что за этим ангельским обличьем скрываются жесткость и расчетливость штатного наушника.Она сразу же взяла агрессивный тон:– Попрошу вас объяснить мне, Джим, что это БКК задумала в моем избирательном округе!– Э-э… видите ли… – начал я.Хамфри поспешно перебил меня:– В ближайшее время, мисс Литлер, будет опубликовано сообщение об исключительно перспективном проекте, реализация которого повлечет за собой увеличение рабочих мест и значительные инвестиции.Она кивнула и снова повернулась ко мне.– Но об этом проекте ходят весьма тревожные слухи.– Какие именно? – Я старался разговаривать с ней как можно благожелательнее.– О вредных химикатах. – Она пронзила меня взглядом.– Видите ли, – сказал я, – почти все химикаты в той или иной степени вредны…– Господин министр хочет сказать, – снова вмешался сэр Хамфри, – что слухи эти абсолютно беспочвенны и нет никаких причин для беспокойства.Молодец, хорошо ответил.Однако мисс Литлер придерживалась другого мнения.– И все же, Джим, я хотела бы получить от вас официальное заверение, что прежде все аспекты проблемы будут публично обсуждены.На мой взгляд, разумное, вполне приемлемое требование.– Что ж, – начал я, – хуже от этого никому не будет, наоборот…Хамфри опять перебил меня.– Господин министр хотел сказать, что в обсуждении нет необходимости. Вопрос детально изучен. Отчет министерства в скором времени будет опубликован.«Он слишком много себе позволяет», – невольно мелькнула у меня мысль. Судя по всему, Джоан подумала то же самое.– Послушайте! – вспылила она. – Я пришла сюда поговорить с Джимом!– Вы с ним и говорите, – невинно улыбнулся сэр Хамфри.– Но вместо него отвечаете вы!Мне понятно ее раздражение. Иногда его стремление помочь приводит к обратному результату.– У нас с господином министром единая точка зрения, – как ни в чем не бывало, отозвался мой постоянный заместитель.– Чья точка зрения? Ваша? – возмущенно заявила мисс Литлер. – Послушайте (Это уже ко мне.), как мне стало известно из неофициальных источников, этот ваш комбинат будет производить химическое вещество, которое отравило Севезо и всю Северную Италию…– Это заблуждение, – поспешил я ее разуверить, не давая сэру Хамфри вмешаться и сморозить очередную глупость. – Причиной катастрофы был диоксин, а мы имеем дело с метадиоксином.– А разве это не то же самое вещество – только с приставкой «мета»?– Да, конечно, – согласился я. – Но именно в ней и состоит все различие.– Какое? Что означает «мета»?Поскольку вопрос оказался для меня неожиданным (если не сказать – затруднительным), пришлось прибегнуть к помощи Хамфри.– Все очень просто, – с готовностью откликнулся он. – «Мета» – заимствование из греческого. (Как и все постоянные заместители, сэр Хамфри получил чисто гуманитарное образование. Обычно они изучают античную литературу, историю, философию, политику, экономику, языки. Однако не следует впадать в логическую ошибку, полагая, что постоянный заместитель министра административных дел должен быть специалистом в области управления. – Ред.) Далее он пустился в пространные объяснения по поводу греческой приставки. В данном случае она якобы может означать «из диоксина», или «с диоксином», или «вместо диоксина» – в зависимости от того, значение какого падежа выполняет приставка «мета» – родительного или винительного, который в греческом иногда используется в качестве латинского творительного.– Как вы, конечно, помните, господин министр, в греческом творительного нет, – заметил – впервые за все время – Бернард.Я сказал, что не помню, и он пообещал к концу дня подготовить мне справку по греческой и латинской грамматике.Честно говоря, я надеялся, что объяснения сэра Хамфри удовлетворят Джоан Литлер и она, подобно мне, не захочет показать собственное невежество. Увы, мне не повезло.– Я ровным счетом ничего не поняла, – обезоружила она всех своей откровенностью.Сэр Хамфри попробовал нейтрализовать ее высокомерным обращением.– Ох! – вздохнул он. – Ведь это так просто!Лучше бы он этого не говорил. Ее глаза зло блеснули.– И все же будьте любезны объяснить конкретное отличие диоксина от метадиоксина.Ничего себе вопросик! Я растерялся. Хорошо, что Хамфри опять пришел мне на помощь.– Конкретное отличие? – переспросил он. – Элементарно – метадиоксин является инертным соединением диоксина.«Может, хоть этого будет достаточно», – с надеждой подумал я. Так нет.Она вопросительно посмотрела на меня, я – на Хамфри.– Э-э… Хамфри, – сказал я, краснея, – лично мне ваше объяснение кажется исчерпывающим, однако… э-э… не могли бы вы для мисс Литлер сделать его… э-э… несколько популярнее?Он обдал меня ледяным взглядом.– То есть, господин министр?Неужели снова искать правильный вопрос? Вот мучение! Но Джоан Литлер опередила меня.– Что значит «инертный»? – спросила она.Сэр Хамфри удивленно поднял брови. И в этот критический момент я вдруг отчетливо понял: ведь он тоже не имеет ни малейшего понятия о предмете нашего разговора.– Инертный? – переспросил он. – Э-э… это значит «безобидный»…Все в недоумении затихли.– И мухи не обидит, – пробормотал Бернард.Сделав вид, что не расслышал, я попросил его повторить, а поскольку он упорно молчал, я понял, что не ошибся.– А что все это означает на практике? – после небольшой передышки снова ринулась в атаку Джоан Литлер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189