И вот крупнейшая в Гамбурге галантерейная фирма решает отказаться от машинного производства. Ручной труд белых рабов стал им выгоднее. Они стали раздавать работу на дом… Приходит мой старик на склад и получает по счету крохотные бельевые кнопки. Махонькие такие штучки, Руди, похожие на небольших жучков или божьих коровок. А к этим «коровкам» придаются сотни картонок с рекламой фирмы: ухмыляется полуголая баба, натягивает чулочки и надпись — «Хуберт Кохинур». Но тут небольшая как будто загвоздочка. Ведь старик Дреббер получает пособие. Узнают, что он подрабатывает у «Хуберта», пособия лишат. Значит, работу эту он берет так, чтоб никто не пронюхал. А коли боится, то стоит ли с ним церемониться, с этим бывшим рабочим, профессионалом высокого класса?!
Дреббер опустил ладонь на края алюминиевой кружки и сжал так, что они едва не сблизились. Руди осторожно разжал его пальцы и высвободил кружку. Ганс не сопротивлялся.
— И вот, дорогой мой товарищ, — продолжал он, шумно вздохнув, — представь себе каморку в подвале. На столе коптит керосиновая лампадка. Вокруг — наша семья. Отец с матерью, полуслепая уже бабка, мои старшие брат с сестрой, Паулю было тогда восемнадцать, потом он погиб в Африке, Лизхен — пятнадцать. Сижу здесь и я, с нами десятилетний Карл и маленькая Мария. Ей только шесть лет… Шесть лет, Руди!
Голос Ганса прервался. Помолчав, он начал говорить снова.
— Перед каждым из нас двумя кучками половинки кнопок. Левой рукой берешь чистую картонку с ухмыляющейся стервой, продеваешь правой снизу часть кнопки со шпеньком и накрываешь ее сверху другой половинкой… Вот и вся операция. Два движения на каждую кнопку. Да еще когда берешь карточку, и еще — откладываешь заполненную в сторону. За каждые шестьсот карточек мы получаем одну марку. Одну, Руди. Двадцать тысяч кнопок, сорок пять тысяч движений. И одна марка… Мы всё потихонечку слепли. Работа мелкая, зрение напряжено. Через каждые десять — пятнадцать минут кто-нибудь вставал из-за стола, шел в угол, где стояла миска с водой, мочил в ней пальцы и прикладывал к глазам. Нам говорили: помогает. Глаза у всех были красными, а у бедной Марии они постоянно слезились. Теперь я, солдат вермахта, ношу очки, а у сестренки зрение совсем плохое.
Потом пришел фюрер… Фюрер не дал нам до конца ослепнуть, помог вытравить из наших душ рабское начало, оно уже свивало гнезда в сердцах. Отец получил работу. Пауль устроился в порту. Я смог снова ходить в школу. Фюрер вернул нам человеческое обличье. И если надо, я всю эту страну покрою его портретами… Этому человеку ничего не надо для себя лично. Все его помыслы, вся его жизнь принадлежит народу Германии. И пусть я только песчинка, но и составная часть этого народа тоже. Ты понял меня, Руди?
Пикерт не успел ответить. В блиндаж ворвался командир взвода лейтенант Геренс.
— Всем быстро! — закричал он. — Тревога! Русские наступают со стороны Волхова! Занять позиции и приготовиться к бою!
18
Александр Иванович Запорожец, член Военного совета Волховского фронта, прибыл на наблюдательный пункт генерала Клыкова, на левый берег Волхова, едва его подразделения продвинулись в глубь вражеской обороны. Клыков не стал ждать, когда ему построят блиндаж, а занял первую же попавшуюся землянку между лежащими рядом деревнями Костылево и Арефино, в пятнадцати километрах от Мясного Бора, за который вела сейчас бой 366-я дивизия полковника Буланова.
— Доложи обстановку, Николай Кузьмич, — сказал Запорожец командарму, и Клыков, водивший пальцем по карте и ворчавший неразборчиво под нос, не услыхал пока в голосе его странной интонации.
— Трудно берем оборону, — ответил Клыков, — трудно… Жестко окопался немец. Авиацию бы сюда! И снаряды вот бережем… Обещанные два боекомплекта так пока и не получили.
— Подвезут, — заверил Запорожец. — Мы тут тебе гвардейские минометы подбрасываем.
— «Катюши»?! — оживился командарм. — Это здорово! За это спасибо, товарищ армейский комиссар. «Катюши» немца с места сдвинут. Он ведь, немец, какой: его только выкури, стронь с позиции… Побежит, аж пятки засверкают. Но остановиться не давай. Упустил момент, задержался немец — он тут же зарывается в землю. Тогда его снова оттуда ковыряй. Добрые у них саперные войска.
— У нас не хуже, — отозвался Запорожец, беспокойно как-то озираясь по сторонам. — Вы бы только в бой их не бросали, саперов. Чуть где слабинка — специальные войска идут на затычку. А ведь есть приказ Ставки… Беречь саперов надо! Ну, что у тебя дальше, говори…
— По всему фронту наступления армия вышла на шоссе Новгород — Чудово. Тактическую оборону мы прогрызли. Ведем бой за Спасскую Полнеть и Мясной Бор. Бор этот самый полковник Буланов только что взял, докладывал недавно, а вот у Спасской Полисти дивизию полковника Антюфеева противник остановил. Понимает, что мы рвемся к Чудову вдоль железной дороги, а там и Любань недалеко. Не пускают нас туда немцы. Ну что еще? Сто девяносто первая дивизия очистила от противника Любино Поле. Рогинский ведет бой за деревню Мостки. — Клыков посмотрел на часы. — Должен уже взять… Я дал твердые сроки. Рогинский любит, когда ему назначаешь время: взять, мол, деревню к пятнадцати ноль-ноль. И берет… Сейчас связной прибудет, если по дороге не убьют.
— Насчет связного не скажу, генерал, — проговорил Запорожец, — а вот ты сейчас на волоске от смерти… Понял! Растуды тебя налево!
Клыков недоуменно посмотрел на члена Военного совета, смешно заморгал глазами. Он впервые слышал, как матерится армейский комиссар, хотя знаком был с Запорожцем давно.
— На чем ты сидишь, Клыков?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286