Я, кстати, наконец-то поняла, почему гномы не бреются: прыщей на подбородке пополам с бородавками много. Правда, приглядевшись, я сделала вывод, что ошиблась и это всего лишь следы от ожогов. И только тут до меня дошло, что весь зал ржет. Студенты всех курсов надрывно кашляли в кулаки, а кто понаглее – смеялся в открытую, бурно обсуждая с соседями произошедшее.
– Если кто-нибудь когда-нибудь узнает, кто это сделал, – шепнул мне Коша, – то минут пять ты будешь всеобщей любимицей.
– А почему пять? – удивилась я, наблюдая, как встает преподаватель воздуха, судя по его голубому с вышитыми белыми облачками одеянию.
– Да потому, что через пять минут ты будешь трупом, а тут уж, как ты понимаешь, не до любви.
Я сосредоточенно кивнула, правым ухом прислушиваясь к тому, что говорит мистер Лоурэнс.
Дальше ничего особо интересного не было: нам рассказали о том, как нам рады, кем мы будем и куда нас пошлют, если мы умудримся не вылететь из академии до выпуска. Перезнакомили нас с преподавателями, дали кучу напутствий и наконец-то усадили есть. Коша сыто храпел у меня за пазухой, пока я активно наедалась. Сейчас я была почти счастлива, ведь у нас есть крыша над головой, мы сыты, одеты да еще и в тепле. Плюс названная сумма стипендии (три золотых) внушала уверенность в завтрашнем дне, и кормили здесь неплохо. Ну а о будущем я предпочитала пока не задумываться.

ГЛАВА 5

Утром меня разбудил долгий и протяжный гул, предвещающий начало нового дня. Я, закутанная до самого носа в теплое пуховое одеяло, с трудом продрала глаза и почувствовала, как что-то колется в боку. Изучив правый бок, я обнаружила там тихонько посапывающего Кошу. Он возмущенно заворчал, когда с него сдернули одеяло, не открывая глаз, нащупал его край и снова закутался с головой. Я хмыкнула и все-таки встала, решив сегодня не опаздывать. Расписание глянцевой розовой бумажкой валялось на столе около внушительной стопки книг и не менее внушительной – тетрадей: еле доперла все это вчера из библиотеки.
Прыгая на одной ноге и натягивая носок на вторую, я целеустремленно продвигалась в ванную, одновременно пытаясь вспомнить, где находится кафедра воды. Когда я была на пороге ванной, внезапно распахнулась почему-то не закрытая входная дверь. Я не удержалась на одной ноге и с грохотом рухнула на пол, сбив табуретку, которая, упав, зацепила холодильный шкаф. Кеша сонно вытащил голову из подушек и огляделся. Ада активно помогала мне встать, пока я орала благим матом, подозревая как минимум вывих, как максимум – перелом.
– Ну чего ты кричишь? – Ада отпустила меня, и я снова упала, взвыв и хватаясь за колено. – Дай посмотрю.
Коша заинтересованно выполз на край постели и свесился вниз, наблюдая за процессом.
Холодные тонкие кисти Ады легли на мое несчастное колено и засветились мягким неярким светом. Боль тут же начала стихать, зато у Ады на лбу выступили капли пота. Под моим внимательным взглядом она криво улыбнулась и смахнула их.
– Мне от мамы передался довольно слабенький дар, но отец настоял, чтобы я пошла учиться. Сказал, что не силой надо брать, а волшебством.
Она убрала руки и поднялась. Я осталась сидеть, озадаченная довольно странным ощущением в правой руке.
– Ди, мы опоздаем.
– Подожди… Смотри.
Я вытянула крепко сжатый, светящийся серебряными всполохами кулак. Только что начавшееся шевеление в руке становилось все сильнее, оно явно стремилось наружу. Тихий шорох крыльев, и на мое плечо сел сильно заинтересованный Коша, вытягивающий голову в попытке обнюхать мою кисть.
Ага, щас.
Свечение нарастало и нарастало. Холод сковывал руку уже до локтя, и вдруг все прошло, только в самом кулаке что-то щекотало кожу прикосновениями… чего?
Ада зачарованно села рядом, а я медленно раскрыла ладонь. Все ахнули. В центре, опираясь на пальцы тонкими ручками, сидела маленькая изящная девушка росточком с мой указательный палец. Ее кожа светилась серебром, а тело охватывало воздушное, из тончайшей вязи волшебства изящное платьице, доходившее ей только до колен. За спиной подрагивали прозрачные, с россыпью мерцающих искр крылья: всего два, но зато широкие, с острыми кромками, еще недавно щекотавшие мне кожу.
Она осторожно встала и раскрыла обрамленные длинными загнутыми ресницами глаза – черные, с серебряной нитью зрачков, пересекавших их вдоль.
Коша все-таки упал с моего плеча, чересчур сильно вытянувшись в сторону фрии – волшебного существа, наделенного разумом, верностью своему хозяину и умением немножко колдовать.
Фрия удивленно склонилась над моей ладонью, глядя на уже вставшего и ворчащего дракошу, и вдруг рассмеялась нежным серебристым смехом, который раскололся на тысячи маленьких осколков, отразившихся от стен и рассыпавшихся по полу затихающими искрами звука.
Коша открыл рот и уставился на это чудо. Но тут миниатюрная девочка увидела Аду и… перелетела к ней на плечо, взбивая пальчиками одной ручки пышные, плавающие вокруг ее головки волосы и одновременно махая другой ручкой Коше. Дракончик непонятно отчего разулыбался и тоже ей помахал, покраснев как маков цвет.
– Ой… – тихонько вздохнула Ада, восхищенно разглядывая фрию на своем плече и боясь пошевелиться.
– Она твоя, – улыбнулась я и пояснила в ответ на ее удивленный взгляд: – Ты дала мне каплю своей магии, вылечив ногу. Но я не могу просто так принимать ничью магию – мой организм ее отражает, причем в каком-то извращенном виде. И если на меня хотели воздействовать во благо, то и я могу подарить ответный дар, не хуже полученного. А в итоге во мне не остается ничего чужого, ведь и эта фрия полностью состоит из твоей магии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96