– Не хочешь по-хорошему, ведьма, будет тебе по-плохому.
Народ засуетился. Кто-то прибежал с лестницей и начал прибивать на воротах крюк в трех метрах от земли, кто-то вынес барону высокое кресло, в котором тот с удобством разместился прямо на крыльце, в тенечке, так сказать, а я просто прикрыла здоровый глаз, ожидая, когда же все это закончится. Грубые руки подхватили меня и куда-то поволокли, а я даже боль в ноге не могла заговорить – сеть держала крепко. Но вот меня уже подняли в воздух, и я одной ногой зацепилась за ступеньку лестницы, а на шею опустилась скользкая петля веревки. Намылена, с горькой усмешкой отметила я. Меня оставили одну, балансирующей на одной ноге в метре над землей.
– Последний шанс я даю тебе, ведьма! Соглашайся.
Я проследила, как к нижней ступени лестницы привязали длинную веревку и подали свободный ее конец барону.
– Нет, – прохрипела я.
– Чего?
– Нет! – Крик был совсем не гордым и не независимым, я даже плюнуть ему под ноги не могла. В глазах закипали слезы. Я вздохнула, подняла повыше голову и посмотрела в ненавистное лицо. – Нет.
Он дернул за веревку. Я зажмурилась. Послышался шелест крыльев и бабий крик.
Подождав еще секунд пять, я робко приоткрыла здоровый глаз и с интересом уставилась на открывшуюся мне картину. По двору летали два дракона: Коша и еще один, смутно мне знакомый и гораздо крупнее моего. Они выпускали из пастей клубы пламени: Коша – маленькие, а второй дракон настолько большие, что уже занялся замок. Полыхал первый этаж, горели стражники, сбрасывая с себя одежду. Визжа, они бегали по двору и прыгали в огромный колодец. Коша же упоенно летал за голосящим по-бабьи бароном и постоянно поджигал ему зад, который уже полыхал как факел. Я хрипло засмеялась и почувствовала на своем горле чьи-то руки. Резко обернувшись, я с удивлением увидела лицо отца Ады.
– Да не дергайся ты, сейчас сниму петлю, – строго попросил он, стягивая веревку через голову. – Так, погоди, а что с ногой?
Я попыталась объяснить, но прохладные руки уже легли на мою ногу, и я почувствовала, как режущая боль уходит, принося облегчение и свободу. Меня, несмотря на сопротивление, подхватили на руки и бережно опустили на землю, придерживая за плечи. Внезапно ворота замка распахнулись, и во двор буквально влетела перемазюканная Ада, а за ней – преподаватели нашей академии с ректором во главе! Нет, наверное, меня все-таки повесили, а я брежу. Ада огляделась, увидела меня, всхлипнула и бросилась обниматься. Вот когда я поняла, что все еще жива. Больно ведь! Я орала и вырывалась, но меня упорно не отпускали, по лицу ползал счастливый мыш, целуя меня в лоб, а когда на нас еще и приземлился орущий «Победа!» дракоша, отец Ады все-таки не выдержал, и мы все повалились на землю. Из получившейся кучи меня выудил магистр воздуха, попросту телепортировав из центра этой счастливо вопящей кучи пред светлы очи ректора. Народ, обнаружив, что меня уже нет, расселся позади, отдыхая и тихо переговариваясь.
– Так, – нахмурился ректор, прожигая меня грозными взглядами, впрочем совершенно меня не пугающими, – может, ты расскажешь мне, что здесь все-таки происходит?!
Я упорно молчала, покачиваясь на ветру от слабости. Тогда ректор начал говорить сам, буквально изливая мне душу.
– Ко мне как раз прилетает отец Ады, требуя выдать немедленно его дочь, так как его дракон, видите ли, чует беду. Я срываюсь с места, ищу ее… – Ада скромно потупилась, прячась за широкую отцовскую спину, мыш у нее на коленях что-то ей возбужденно доказывал. – Поднимаю весь преподавательский состав, а потом и весь город. – Ректор повысил голос, все тут же заткнулись, даже барон, лежащий связанным неподалеку, молчал в тряпочку, которой ему завязали рот. – И вдруг влетает он, – мы скромно поаплодировали герою дня, Ада почесала урчащего дракошу за ушком, – и говорит невозможные веши о бандитах, повешении, бароне, – угрюмый взгляд в сторону барона, жалобно разглядывающего свой зад; барон засмущался и на всякий случай зажмурился, – и двух наших ученицах! Которых почему-то должны вот-вот повесить! Я надеюсь, что этому найдутся объяснения!
Я кивнула, открыла было рот, но поперхнулась, хватаясь за горло и выпучив глаза на человека, стоящего за спиной ректора.
– Так это же он.
Все удивленно уставились на парня.
– Это он украл у барона золотой кристалл, который мы и собирались своровать!
Ректор задумчиво посмотрел сначала на меня, потом на парня и снова на меня. Я невозмутимо и обвиняющее тыкала в парня пальцем.
– Это мой сын, – уже более спокойным тоном сообшил он.
И тишина-а…
– И сегодня утром он передал мне кристалл.
Ада обиженно засопела; я ее понимала – теперь-то свадьбы не избежать.
– Но как же… он нас чуть не бросил в камере, – обиженно сообщил мыш.
На парня уже смотрели осуждающе, но тот, гад, и не думал смущаться.
– Ну что ж, все марш в академию, а с бароном и его шайкой пусть разбирается стража.
Только тут я обратила внимание на незаметно окруживших двор стражников и их командира с взведенными арбалетами в руках. Особенно много арбалетов было направлено в сторону колодца, из которого уже выглядывали бывшие воины барона.
– А где же маг?! – вдруг удивленно крикнула Ада.
Все начали оглядываться по сторонам, но тщетно. Мага не было, он успел смыться во время поднявшейся неразберихи.
Внезапно я почувствовала сильную слабость: давало о себе знать магическое истощение. Я села на землю и попыталась прийти в себя, зажмурившись и придерживая голову руками, но лучше не становилось, скорее наоборот, а тут еще и тошнота объявилась…
Все бегали, суетились, искали мага, а я уже в третий раз за сутки теряла сознание.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96