— Не продажу я совершаю, о, нечистый, но беру фай, ибо фаем, добычей, добытой без боя, в отличие от ганимы, добычи, добытой с боем, называю я вас. Ибо вы — добыча, добытая без боя, поскольку позорно не оказали мне никакого сопротивления. А уж как я распоряжусь фаем — мое дело.
— Ошибаешься, о, Преступивший, ибо фай принадлежит не тебе, но всей общине этих благородных людей. Позволив нам умереть голодной смертью, ты лишаешь их полагающейся им доли.
Достойные люди с интересом прислушивались, обступив спорящих полукругом.
Предводитель пожал плечами.
— Да что мне, жалко для вас куска, что ли? — сказал он. — Просто захотелось мне пуститься с тобой в изысканный и высокоученый разговор, поскольку уж больно ты хорошо излагаешь, пес шелудивый.
— Что он говорит? — простонал Шендерович, совершенно опадая на песок.
— Типа, ладно уж, накормит, раз обещал.
Шендерович перестал стонать, распрямил спину и выкатил глаза обратно. Всадники соскальзывали с верблюжьих спин, попутно облегчая верблюдов от каких-то загадочных свертков, тюков и переметных сумок. Гиви открыл, было, рот, но потом осторожно закрыл его — за одним из разбойников, точно плащ, волочился по песку алый алтарный покров с вышитым на нем золотым солнцем…

* * *
— Кислое молоко, — сказал Шендерович, оторвавшись от бурдюка, — Тьфу!
— Наверняка верблюжье, — печально отозвался Гиви, — молоко молодой верблюдицы, да еще голодной, поскольку ее перегоняли со стоянки на стоянку.
— Типичные разбойники, — мрачно окинул Шендерович компанию сидевших у костра мужей битвы, — у братьев лучше кормили.
— У братьев ты был царь.
— А ты — исполин, — Шендерович на миг задумался. — О! Идея! Ты им про Шемхазая говорил?
— Про царя говорил…
— С царем накладка получилась. А ты про Шемхазая расскажи.
— А если он опять проверит?
— Брось! После еды?
— О чем это вы совещаетесь между собой скрытно, о, Заблудшие? — поинтересовался Предводитель.
— Мой друг и спутник, который несмотря ни на что есть скрытый царь, просит, чтобы я поведал честному собранию историю о Шемхазае и его потомках, дабы скоротать вечер и напитать умы, подобно тому, как твой барашек, о, Благословенный лев пустыни, напитал наши желудки — заунывно пропел Гиви.
— Просьбы этого человека, который никоим образом не есть скрытый царь, стоят недорого, но и я, чье слово весит тяжеле злата, тверже алмаза и режет острее стали, прошу тебя — поведай же нам о Шемхазае, о, Пришелец, — благосклонно кивнул предводитель, вытирая жирные руки о развившийся край чалмы. — Ибо славное это имя, и звучит оно гордо и грозно.
История о Шемхазае, или Повесть о соблазне, грехе и раскаянье,
рассказанная у костра Гиви Месопотамишвили предводителю разбойников
О, вожак отважных, слушай же, что рассказал мне мой дед, которому рассказывал его дед, которому рассказал один старый мингрел, у которого был друг-иудей. Давным-давно, когда еще не было на земле человека, провел Господь черту круговую по лику бездны, и сотворил моря, и реки и озера, и населил их рыбой…
— И ничего не рыбой, — вмешался один из разбойников, — ибо то, что ты по неграмотности своей именуешь рыбой, звучит на языке иудеев, как «танИн», что означает — «морское чудовище», «змей», «дракон». Ибо, говоря «большая рыба», создатели Священной Книги, явно и очевидно имели в виду гигантских ящеров, попиравших некогда землю…
…Населил рыбой. И рыба играла в реках и озерах, и тем славила Господа, и совокупно с ней пели моря и озера. «Пуще гула вод могучих в небесах могуч Господь» — вот, что пели они. И рек Господь: «Если так славит имя мое стихия, лишенная живой речи, каким же сладостным пением во славу мою огласит вселенную человек, которого я сотворю. И сотворил Господь человека и пустил его в мир. Но отвратил человек лице свое от Бога и стал служить идолам. И скорбел Господь скорбью великой. И вот предстали тогда, видя скорбь Предвечного, перед его лицом два ангела — Шемхазай и Азаил. И вот что сказали они тогда: „Властитель вселенной! Когда Ты создавал этот мир, разве не предупреждали мы Тебя, что сын праха причинит тебе огорчение великое? Достоин ли человек, чтобы Ты помнил его?“. И сказал тогда Господь: „Что же теперь с миром делать?“. „А Ты отдай его нам — сказали тогда Шемхазай и Азаил, — Мы найдем ему другое применение“. „А мне, — сказал тогда Господь, — ведомо и несомненно, что, если бы на земле на месте людей жили вы, ангелы, искушение бы одолело вас и легче, и скорее, чем это случилось бы с родом человеческим“. „А Ты испытай нас, Господи, — сказали они тогда, — позволь поселиться нам на земле, и увидишь, как мы возвеличим имя Твое“.
И спустились ангелы на землю, и были они исполнены самых благих намерений, но тут поглядели на дочерей сынов человеческих и увидели, что они красивы. И решили взять себе их в жены, кто какую изберет.
— Не красивы, сказано на языке книги иудеев, но «товОт» , что означает еще и «хороши», иначе же «пригодны для какой-то определенной цели», в данном случае — для совращения людей на путь зла, — вмешался разбойник, — поскольку падшими были эти ангелы, которых ты называешь сынами Божьими.
— Это еще вопрос, что подразумевать под «сынами Божьими», вмешался другой разбойник, ибо то, что именуется в Священной Книге сынами Божьими, иначе «Бней ЭлогИм», ибо так назывались потомки Сифа, третьего сына Адама, поскольку они блюли Слово Божие и были верны Его Завету, а «дочерьми человеческими» назывались женщины рода Кабила, по-вашему — Каина, убийцы благочестивого Хабила, по-вашему — Авеля, ибо дошли они в своем разврате до крайней степени падения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124