философом будущего“, пророком и основателем новой религии. Такая задача неминуемо приводила к катастрофе, ибо для филолога быть основателем религии так же неестественно, как для титулярного советника быть королём испанским. Говорю не о расстоянии рангов, а о различии естественных способностей. Хорошая филология без всякого сомнения предпочтительнее плохой религии, но самому гениальному филологу невозможно основать хотя бы самую скверную религиозную секту».
Только не в России. У нас Толстой преспокойно основал новую религию, новую церковь. И сделал это просто. Без напряжения. Естественно.
Теперь учтите, что Толстой из русских писателей первой величины самый позитивный, самый реалистичный. Поэтому в нём общий ПРОЦЕСС и открылся с удивительной наивностью. Вся русская литература это огромный Толстой (неизмеримо более сложный), а то, что произошло после 1917 года, это увеличенное в миллион раз толстовство, продукт Толстого, умноженного на Пушкина, Гоголя, Достоевского.
Соловьёв не избежал общей участи. Собственно, говоря о Ницше, он сказал только о себе. Правда, из-за его органической враждебности русскому слову Соловьёв создать ничего не сумел. Но общий замысел был тот же. И сухая форма удалась даже лучше (соловьёвство). Не секта, а схема секты (271), мундир несуществующей армии.

265

Примечание к №254
Единственное, что отличает его от моралистов XVIII в., это русское спохватывание, хотя и достаточно рудиментарное.
Бердяев договорился до того, что его русская идея правильная, а русский народ неправильный (274), не соответствующий его идее. Он писал в 1918 году в предисловии к своему сборнику «Судьба России»:
«Не вера, не идея изменилась, но мир и люди изменили этой вере и этой идее … Русский народ не захотел выполнить своей миссии в мире, не нашёл в себе сил для её выполнения, совершил внутреннее предательство».
Совершенно непонятно, как можно изменить национальной идее, изменить року, фатуму. Это так же нелепо, как изменение собственной национальности или возраста. Тут Бердяев, конечно, запутался. Фраза об измене «народа» удобно выносит самого автора за рамки страшных событий, а претензии на объективное понимание национальной веры и национальной идеи подымают его, жалкую жертву, до вершин мирового Олимпа. На самом деле, если и произошла измена, то лишь измена вере и идее самого Бердяева, которые он так легкомысленно отождествил с национальным универсумом. То есть произошло опровержение «национальной идеи Бердяева» как несоответствующей национальной идее России. Одновременно произошло и окончательное включение бердяевщины в национальную идею как некой частности. А именно включение в качестве локального проявления такого свойства Национального Рока России, каковым является сатанинское злорадство (280).
Бердяев, вслед за десятком других русских мыслителей, почему-то решил, что русская идея хорошая. Надо сказать, что потрясающая наивность этого решения Бердяева всё же отчасти мучила, и отсюда его беспомощный антиномизм. Но этот антиномизм являлся лишь примитивной формой заглушечного мышления, не больше. То есть элементарным индивидуальным осуществлением настоящей русской идеи. Попытка самопознания могла бы помочь тут Бердяеву, помогла бы нащупать некоторые действительные черты национальной идеи. Он мог бы понять её через осмысление собственного понимания национальной идеи. Но тайна национального рока оказалась ему недоступной. Он просмотрел её своими простыми-пустыми фасетками паука. Бердяев однодум. В философии однодума нет тайны, точнее, его тайна выразима, это тайна с маленькой буквы, «тайна в стенном шкафу». Однодум пишет одну книгу. Все остальные – лишь вариации. При «многодумности», полифонии тайна невыразима и вылезает своими краями в реальность лишь через удивительно красивые повторы отдельных тем, непосредственно с ней не связанных. Тайна на изломе ветвей. Неестественность, неорганичность переплетения наталкивает ищущий глаз на поиск спрятанного смысла, внутренней естественности и органичности. Это «я» человека и его «речь». Таков, конечно, Розанов. А у Бердяева речь стала его «я» и, следовательно, лишь закрыла густой вуалью окружающий мир. Слишком панибратски стал он обращаться с национальным архетипом.

266

Примечание к с.20 «Бесконечного тупика»
русской штунды, «рационального православия» не получилось и получиться не могло. Это было ясно уже по биографии Белинского
Не в том дело, что он был социалист, материалист и т. д. А в том, что он был никто. Человек с психологией и взглядами провинциального журналиста, человек, который лежал на диване и читал «книжки». «А в книжках вот еще што написана». Логика его «взглядов» (Белинский в 183… году резко изменил свой взгляд на…) это логика прочтения книжек, которые случайно попадались под руку. Прочел книжку про социалистов – он социалист, прочёл книжку про Гегеля – гегельянец. Часто и этого не нужно было, «ребята рассказывали» (под лук и водку). Причём чем абстрактнее была усваиваемая идея, тем чаще источником были именно ребята. Белинский открыто признавался, что у него «трещит голова» не только от книг Гегеля и Канта, но и от брошюр Герцена. Никакой логики развития. Только логика чахоточной злобы. (Говорил, сетуя на цензуру, запрещавшую нецензурные выражения:
«Природа осудила меня лаять собакою и выть шакалом, а обстоятельства велят мне мурлыкать кошкою, вертеть хвостом по-лисьи.»)
Жутко становится, как подумаешь, что бедняга Достоевский через 20 лет после смерти неистового Виссариона всё ночей не спал, бесился, кричал, доказывал, опровергал (268).
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359 360 361 362 363 364 365 366 367 368 369 370 371 372 373 374 375 376 377 378 379 380 381 382 383 384 385 386 387 388 389 390 391 392 393 394 395 396 397 398 399 400 401 402 403 404 405 406 407 408 409 410 411 412 413 414 415 416 417 418 419 420 421 422 423 424 425 426 427 428 429 430 431 432 433 434 435 436 437 438 439 440 441 442 443 444 445 446 447 448 449 450 451 452 453 454 455 456 457 458 459 460 461 462 463 464 465 466 467 468 469 470 471 472 473 474 475