– неожиданно спросил лорд Годальминг. – Я имею в виду роман мистера Абрахама Стокера?
– Ну… В двенадцать лет. Неплохая страшилка. А почему вы вдруг вспомнили? – удивился Гарри.
– Ну, конечно, еще в детстве… – словно не расслышав вопроса, пробормотал Джеймс. – А я, знаете ли, не решался взять эту книгу в руки до шестнадцати лет. Сейчас вы поймете, почему… Когда вы в двенадцать лет читали «Дракулу», вряд ли вы подозревали, что все написанное там – правда? Иначе вам стало бы по-настоящему страшно…
– Не думаю. Я никогда особенно не верил во всякую нечисть…
– Вы даже не верили в вампиров, Гарри?! – на лице Джеймса отразилось неподдельное изумление.
– Не верил и не верю! К чему вообще все это, а, Джеймс? Нам сейчас следует бояться гансов, а не вампиров!
– Ах, Боже мой! Я забываю, что вы до сих пор в них не верите, несмотря на дневник вашего предка и всю ужасную историю вашей семьи!
– Он был ненормальный. Чокнутый. Джеймс, как вы можете думать обо всей этой чуши, когда нас вот-вот могут найти и расстрелять?
– Чокнутый? Вы действительно считаете, что он был сумасшедшим? Хорошо, а другой ваш предок – Карл Карди? И он – сумасшедший? – ласково спросил Годальминг.
– Возможно. Это часто передается по наследству. Особенно в знатных семьях. Среди ваших аристократических предков тоже наверняка были чокнутые! – зло ответил Гарри.
– А ваш отец, Гарри Карди?! Он тоже сумасшедший?
– Отец тут не при чем! Он просто… Просто…
Гарри сбился и замолчал. Этим простым вопросом Джеймс загнал его в ловушку. С одной стороны, верить в вампиров – чистое безумие. С другой стороны, отец – самый нормальный, рассудительный и мудрый человек на свете. Гарри размышлял, не отлупить ли ему Джеймса, тем самым прекратив неприятный и бессмысленный разговор… Но решил, что сейчас не самое подходящее время и место для драки. Все-таки вокруг бродят злобные гансы, вооруженные автоматами. А Джеймс – хоть и чудик, как и все англичане, но все-таки друг.
– Ваш отец просто-напросто верит в вампиров, – с отвратительной глумливой ухмылкой резюмировал лорд Годальминг. – Вот так-то… Но дай Бог вам, Гарри, просто поверить в них, а не убедиться в их существовании на собственном, так сказать, малоприятном опыте… Я просто в них верю.
– Надо полагать, вы видели их собственными глазами, – проворчал Гарри. – А может быть, один из них вас даже укусил. И с тех пор вы – такой… Такой бледный.
– Нет, своими глазами я их не видел. И, к счастью, меня не кусали. Пока… – спокойно ответил Джеймс. – Но я знаю, что они существуют. Потому что я знаю, что все, описанное в «Дракуле» – чистейшая правда.
– Ну да, конечно. Ладно, Джеймс, хватит. Даже вашему аристократическому английскому чудачеству должен быть какой-то предел… Опомнитесь, мы по уши в дерьме, в тылу врага, сидим в этом поганом подземелье, без жратвы и воды, вокруг – враги… Вот-вот обнаружат нас и надерут нам задницы! А вы устраиваете эти дурацкие розыгрыши.
– Нет, я вас не разыгрываю. Моего отца звали Артур Хольмвуд, лорд Годальминг.
Гарри удивленно посмотрел на Джеймса.
– Подождите… Я не… Джеймс, ведь вы – лорд Годальминг, но Хольмвуд – это из «Дракулы»? Но это ведь – просто совпадение?
– Нет, он – именно тот самый Артур Хольмвуд. Это не совпадение. Он разрешил написать всю правду, он разрешил упомянуть свое имя… Не только фамилия «Хольмвуд» упоминается в романе, но и более знаменитое имя «Годальминг». Но второе упоминается реже, поэтому многие не обращают на это внимания. Отец и все остальные – они позволили писать о себе, и не только о себе: там присутствует имя мисс Люси Вестенра, его покойной возлюбленной.
– Боже мой, Джеймс… Бред какой-то. Вы не сказки мне вздумали рассказывать?
– Мне кажется, обстановка к сказкам как-то не располагает. Вы только что так четко ее обрисовали… Мы в дерьме, вокруг гансы и все такое прочее. Гарри, я говорю с вами очень и очень серьезно. Я знал Джонатана и Мину Харкер. И доктора Джона Сьюарда. Они часто собирались в нашем доме. Фотография Квинси Морриса стояла на письменном столе у отца. А мисс Люси – ее памяти – в доме была отведена целая комната. Что-то вроде часовни. Отец никому не позволял туда заходить. В детстве я боялся этой комнаты… Я знал всю историю, и мне казалось, что мертвая мисс Люси – неупокоившийся вампир – выплывет белым облачком из-под двери. Причем в тот самый момент, когда я буду проходить мимо. Если бы отец узнал, он бы убил меня за такие мысли. А мама знала. Она сама боялась и этой комнаты. Она и мисс Люси боялась, и отца тоже… И только когда он умер, я смог войти в эту комнату.
Гарри смотрел на Джеймса с все нарастающим ужасом и изумлением.
Кажется, англичанин действительно не разыгрывал его…
Тогда что же с ним?
Может, он – сумасшедший?!
Действительно, в аристократических семьях это случается часто…
Сумасшедший.
Веселенькая история! Вот и причина его увлеченности вампирами, призраками и прочей херомантией! Хотя, кажется, слово «хиромантия» пишется через «и» в первом слоге… Но то, о чем говорит сейчас Джеймс, это именно «херомантия» через «е»! Только ненормальный может интересоваться всем этим сейчас, в середине двадцатого века, да еще когда на родной город сыплются бомбы!
А он, Гарри, каков везунчик… Сидит в подземелье без воды и еды, вокруг бродят «гансы» с автоматами, рации нет, а единственный кореш оказался чокнутым!!!
Правда, внешне Джеймс сумасшедшим не выглядел. Спокойный, печальный взгляд, горько опущенные уголки рта… Ни дрожи рук, ни лихорадочного блеска в глазах. Гарри случалось видеть свихнувшихся солдатиков – они или тряслись и бормотали, или впадали в ступор.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136