— Когда ты уехала, я дала себе слово не вмешиваться в ваши дела, я и без того внесла в них сумятицу, когда связалась с Джонатаном Сигалом…
— Ты правильно сделала, — перебила ее Кристи. — Никакой сумятицы, наоборот, ты мне очень помогла, а я даже толком не поблагодарила тебя.
— Нет, все равно я не имела никакого права так бесцеремонно лезть в вашу жизнь. И все эти годы я предпочитала молчать… до сегодняшнего дня. Мне кажется, девочка, тебе надо кое-что узнать. Ни Кайл, ни Джейсон тебе этого не скажут.
Кристи невольно напряглась, понимая, что ничего приятного сейчас не услышит, но уйти от разговора было невозможно.
— Говори, Фрэнси.
— Я не знаю и не хочу знать, почему ты оставила Джейсона. Тебе тогда было очень нелегко, и, вероятно, самым разумным было срочно сменить обстановку, уехать в Нью-Йорк, увидеть мир и узнать, чего ты стоишь. По крайней мере я сама этого хотела… Да, ты залечила свои раны, забыла о терзающей тебя боли. Но… — Она склонилась ближе к Кристи. — Но подумала ли ты о Джейсоне и о его боли?
Кристи сжала в руке стакан, глядя на плавающие в чае льдинки, потом сделала большой глоток и поставила стакан на стол.
— Конечно, я причинила ему боль своим отъездом, Фрэнси, но он и не подумал меня остановить.
На мгновение в глазах Фрэнсин вспыхнул гнев, она отвела взгляд и покачала головой.
— Ты так и не поняла его.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Джейсон Макалистер никогда ни в чем не мог тебе отказать. Поэтому ему в голову не пришло отговаривать тебя, раз ты решила стать моделью в Нью-Йорке.
— Но он мог хотя бы сказать, что думает по этому поводу, а он промолчал. После того как мы потеряли ребенка, он вообще почти не разговаривал со мной. — Кристи бессознательно двигала стакан кругами по столу, наблюдая, как вихрится чай.
— Дорогая, ты мучительно переживала потерю ребенка, это все понимают, но почему ты думаешь, что это было только твое горе? Джейсон страдал не меньше, чем ты. К тому же он не мог простить себе, что его не было рядом с тобой в ту ночь, словно в его власти было предотвратить несчастье. — Фрэнсин помолчала, подбирая слова. — А вдобавок он лишился и горячо любимой жены. Ты так хотела, и он не стал вмешиваться в твою жизнь, решил, что тебе с ним плохо.
Противоречивые чувства переполняли Кристи, она встала и подошла к окну.
— Почему же в таком случае он не соглашается на развод? — спросила она, стоя спиной к Фрэнсин, словно боясь встретиться с ней взглядом.
— Может быть, он ждет, что ты сама попросишь его об этом. Лично.
Кристи резко повернулась к ней.
— Именно так я и собираюсь поступить. Надеюсь, ты догадалась, что я приехала не только ради отдыха.
Фрэнсин медленно, опираясь на столешницу, как усталая пожилая женщина, поднялась из-за стола.
— Да, догадалась. — Она взглянула на хрупкую фигурку у окна. — Я задам тебе еще один вопрос, Кристи, причем вовсе не требую ответа. Ты должна ответить на него самой себе. Так вот, ты уверена, что честно поступила с Джейсоном? Подумай об этом. — Она отнесла посуду в мойку и уже мягче продолжала:
— Больше я не стану надоедать тебе поучениями, так что не напрягайся. Я хочу, чтобы ты хорошенько отдохнула, и не жду от тебя никаких оправданий. — Подойдя к Кристи, она обняла ее за плечи. — Идем, дорогая, я покажу тебе твою комнату. — Она первой вышла в коридор, на ходу поясняя:
— Когда ты уехала, я переделала твою комнату в гостевую, так что тебе там будет очень удобно.
Раньше комната Кристи больше всего смахивала на кладовку: кругом незаконченные эскизы и вышивки, да еще гладильная доска и швейная машинка. Теперь с ней произошла разительная перемена.
Стены были выкрашены желтоватой краской, напомнившей Кристи цвет неба, едва тронутого первыми лучами солнца. Белые кружевные гардины мягко колыхались на двух широких окнах, выходящих в цветущий сад, в который Фрэнсин вложила столько сил. Белая с золотом мебель придавала комнате уютный вид. Кристи подошла к кровати с пологом на четырех столбиках и провела рукой по голубому узорному покрывалу.
— Фрэнсин, дорогая, ты зарыла в землю свой талант, наверняка могла бы стать знаменитым декоратором. Загляденье, а не комната!
Щеки Фрэнсин порозовели от удовольствия.
— Ты преувеличиваешь, но все равно мне приятно, что тебе понравилось. В Нью-Йорке вряд ли оценили бы мой, как ты говоришь, талант, но, оформляя эту комнату, я думала о тебе, особенно когда подбирала ковер.
Кристи уже успела сбросить туфли. Босой ногой она провела по мягкому ворсу роскошного темно-синего ковра.
— Мой любимый цвет. Спасибо, Фрэнсин, ты помнишь такие мелочи! — Только сейчас она поняла, что безумно устала. — Если ты не возражаешь, я бы не прочь немного отдохнуть.
Ну конечно. Кайл приедет только через час.
— Если я засну, разбуди меня, когда он появится.
Фрэнсин рассмеялась.
— Не волнуйся, девочка, сама проснешься. Стоит ему увидеть возле дома твою машину, здесь такое начнется! Почище ежегодного праздника ковбоев! И мертвый проснется! — Она посмотрела в окно. — Между прочим, у тебя потрясающая машина, девочка!
Кристи с наслаждением вытянулась на кровати.
— Да, мне тоже нравится. Когда хочется незаметно улизнуть из города, она становится моим ковром-самолетом, никто не может за мной угнаться.
По пути к двери Фрэнсин задержалась у кровати и погладила Кристи по плечу.
— Я тебя хорошо понимаю, тебе необходим такой ковер-самолет, но, куда бы он тебя ни уносил от нью-йоркской суеты, помни: нет ничего лучше родного дома!
Рокочущий бас брата разбудил Кристи, хотя спала она очень крепко.
— Это кто же у нас там наверху? Что за сказочная принцесса нас посетила?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45