Джейсон носился с ней, как будто она была сделана из драгоценного хрупкого фарфора. Жизнь для Кристи обрела новый смысл. Но своих вылазок из дома Джейсон не прекратил и по-прежнему ничего не рассказывал ей о своих делах.
Кристи была на третьем месяце, когда, проснувшись посреди ночи, почувствовала, что случилось что-то ужасное, непоправимое. Джейсона радом не было. Она рывком включила настольную лампу, потянулась к телефону, набрала номер брата. Через полчаса в спальню ворвались Кайл и Фрэнсин и увезли ее в больницу.
Мало что из этой жуткой ночи осталось в ее памяти, она почти все время была без сознания, но следующее утро она помнила с точностью до мгновения. Седовласый врач сострадательным голосом объявил ей, что у нее случился выкидыш.
— Видите ли, Кристи, дело в том, что операция не обошлась без осложнений. Увы, такое бывает. — У него были грустные глаза человека, которого жизнь научила, что не всегда и не все кончается благополучно. — Возможно, у вас никогда не будет детей, хотя это покажет только время.
Кристи видела, как шевелятся его губы, слышала негромкий голос, но рассудок отказывался осознать смысл сказанного.
— Нет! Не может быть! Мы с мужем хотим иметь много детей, большую семью… Он был единственным ребенком, и это его угнетало… У нас будет много детей, доктор! — Она схватила врача за руку и с силой сжала ее, словно стараясь убедить, что все будет именно так. Доктор кивнул.
— Да, Кристи, конечно, шансы есть, не надо отчаиваться. Я только хотел предупредить на случай, если…
Кристи горько разрыдалась. Доктор несколько часов просидел у ее постели, ласково поглаживая по руке, а она все плакала и плакала над потерянным ребенком и над теми, которым не суждено родиться. Она была очень благодарна врачу, но больше всего на свете ей сейчас был нужен Джейсон.
А его не было…
Только поздно вечером, когда часы посещений давно закончились, он на цыпочках вошел в палату.
Кристи лежала в полумраке, глядя на причудливые тени, которые отбрасывали на стену колышущиеся от легкого ветерка шторы. Услышав шаги, она медленно повернула голову. Джейсон молча опустился на колени перед кроватью, обнял жену своими большими руками и положил голову ей на грудь. Кристи, тоже молча, погладила его по светлым волосам, тонкими пальцами перебирая непослушные пряди.
Когда Джейсон наконец поднял голову, в его глазах блестели слезы. Он нежно поцеловал ее в губы и прошептал:
— Мне так жаль, Кристи.
— Я знаю, — тихо сказала Кристи. Как хорошо, что он рядом, думала она, хотя и понимала, что скоро муж опять исчезнет.
— Что говорит доктор? Когда можно забрать тебя отсюда?
— Завтра утром. Меня пока держат под наблюдением, чтобы убедиться, что кровотечение не начнется снова.
Джейсон хотел что-то сказать, но голос сорвался. Он прокашлялся.
— Мне нельзя было оставлять тебя одну. На это ей нечего было возразить. Миновало несколько однообразных недель. Кристи стала молчалива, замкнулась в себе, мысли были заняты потерей ребенка и противоречивыми чувствами к Джейсону. Он любил и желал ее по-прежнему, но сама она была вконец раздавлена сложностями взрослой жизни, тяжелым грузом придавившей ей плечи.
Однажды, когда Джейсона, как всегда, не было дома, Кристи вспомнила о предложении Джонатана Сигала. Она долго думала о Джейсоне и пришла к выводу, что жена ему в общем-то не нужна, особенно такая, которая не сможет дать ему то, чего он так страстно хочет, — большую, шумную, дружную семью. Если она уедет, он сможет развестись с ней и жениться снова. Погруженная в глубокую депрессию, Кристи решила, что стала ему обузой.
В таком состоянии она по телефону связалась с Сигалом, и тот сразу же обещал сделать все возможное, чтобы устроить ее в самую престижную школу фотомоделей. От нее требовалось одно — сообщить о дне приезда.
Когда Кристи объявила мужу о своем решении, он ни слова не сказал против, только кровь разом отхлынула от лица, словно его облили белой краской. В глубине души она ждала, что Джейсон попросит ее остаться, но он промолчал. И она уехала.
Кристи перебралась в Нью-Йорк и, по-прежнему замкнутая в скорлупке своего горя, начала учиться. Ей пришлось сесть на жесткую диету, соблюдать строгий режим дня, привыкнуть четко расписывать каждую минуту. Это отвлекало от тяжелых раздумий и потому вполне ее устраивало.
Грусть, затаившаяся в изумрудных глазах, придавала ее облику немного испуганное, загнанное выражение. Джонатан говорил, что любой мужчина, видевший ее фотографии, был бы счастлив зажечь радостью эти прекрасные глаза. Очень скоро Кристи приобрела большую популярность, и это было очень кстати: чем больше работы, тем меньше времени остается на воспоминания.
На первый взгляд она жила насыщенной жизнью. Научилась непринужденно чувствовать себя в окружении самых изысканных светских знаменитостей и сильных мира сего. Но разного рода предложения и комплименты, которыми одолевали ее мужчины, оставляли ее равнодушной, потому что все ее чувства были далеко-далеко отсюда — в Техасе.
С годами боль приутихла, Кристи выкарабкалась из своей раковины, ожила. Сейчас ей было уже трудно припомнить, когда именно она решила попросить у Джейсона развод. Фрэнсин писала ей каждую неделю и буквально умоляла приехать в Техас, повидать подросшего Кэвина и его маленькую сестричку Кэри, но Кристи никак не могла собраться с силами и сделать этот шаг. Только когда адвокат сообщил об упорном нежелании Джейсона идти на контакт и предложил ей лично встретиться с мужем и обсудить условия развода, она поняла, что другого выхода нет, надо ехать домой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45