ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Взялся рьяно пополнять книжную словиану, исписал множество карточек, тетрадей и блокнотов, спустя несколько лет придя к основному выводу, в который сам с трудом верил — так он отличался от всех предыдущих. Шел я своим путем, написал к тому времени большую часть эссе о «Слове» и был рад, что киевский ученый задолго до меня высказал такую же гипотезу об авторстве поэмы — всё ж не я один, был предшественник и единомышлеяник! Доклад прочли много лет назад. Юридически это значит, что он был все же опубликован. Обратимся к докладу…
Автор не только современник событий, отраженных в «Слове», но и одно из действующих в нем лиц. Он лично принимал участие в иоходе, в битвах, был в плену и бежал из плена. К такому убеждению, независимо друг от друга, пришли: один из наиболее внимательных исследователей «Слова» натуралист и филолог М. А. Максимович (Киев, 1879) и поэт Ап. Майков, лучший переводчик «Слова», изучивший его под руководством акад. И. И. Срезневского. Участие автора «Слова» в событиях, по-видимому, недостаточно ощутимо для большинства специалистов, представителей гуманитарных знаний. Для натуралиста, при внимательном анализе «Слова», эта мысль не вызывает ни малейших сомнений. В последнее время В. Г. Федоров, анализируя «Слово» с точки зрения военных вопросов, об участии автора в событиях высказался вполне определенно. «Достоверен факт, — пишет он, — что автор „Слова“ был участником похода, боев, плена и бегства Игоря. Это мы твердо знаем по анализу содержания „Слова“… Об осведомленности автора, большей, чем у летописцев, писал еще Ом. Партыцкий (Львов, 1883)… О близком знакомстве автора „Слова“ с княжескими родами свидетельствует прежде всего само „Слово“. В. Ф. Ржига, уделивший, много внимания вопросу об авторе, отмечал, что в „Слове“ „не только не видно отдельных персонажей дружинников, но, напротив, весь памятник наполнен исключительно княжескими образами: одних князей упоминается здесь свыше тридцати, причем многие из них не просто упоминаются, а показываются в метких поэтических характеристиках, свидетельствующих не только о внешней, но и о внутренней близости автора к данной среде. Видно, что автор прекрасно знает многих представителей княжеского рода и живет их мыслями и чувствами. Его реальная осведомленность отличается широтой, точностью и проницательностью“ (Москва, 1934)…»
«Автор близко знал названных в „Слове“ лишь по отчеству Евфросинью Ярославну и Ольгу Глебовну, — пишет далее Н. В. Шарлемань, — он знал „свычая и обычая красныя Глебовны“. Образ плачущей Ярославны на забороле Путивля запечатлелся в его памяти (это отметил Ап. Майков). Не только галицкие дела, но и положение Святослава Киевского особо интересовали автора. Ему известны были затаенные мысли Святослава Киевского, он хорошо был знаком с подступами к Киеву. Наконец, что особенно важно, он был осведомлен о состоявшемся за; пять лет до событий, описанных в „Слове“, тайном соглашении Игоря с Кончаком о предстоящем браке Владимира и Кончаковны… Он знал географию страны от Дудуток под Новгородом на севере до Тмутаракани на юге, от Угорских ворот и Галича на западе до Волги на востоке, он был знаком с элементами орографии, ландшафтов, метеорологии, растителыюсти, особенно хорошо он знал животный! мир… В целом об авторе недостаточно сказать, что он был „книжно образованным человеком“. По-видимому, и „премудрый книжник“ Тимофей имел такое» образование. Автор «Слова» не только овладел знаниями из книг, он приобрел их и иными путями, преимущественно личным опытом в практической. жизни. Ни в одной из книг он не мог прочитать, что соколы линяют во время вскармливания птенцов или что когда над морем идет смерч, то под ним волнуется вода, а вверху водяного столба клубятся тучи… Без сомнения, он был знатоком литературы, в частности песнотворчества Бояна…
Для решения вопроса об имени автора «Слова», по-видимому, некоторое значение имеет та часть произведения, в которой описано бегство Игоря из плена (…) вдвоем с Овлуром… Лишь один Игорь участвовал во всех событиях. Как сказано выше, четыре исследователя разных специальностей пришли к твердому убеждению, что автор «Слова» лично участвовал во всей эпопее… Таким образом, необходимо допустить, что автором «Слова» был сам Игорь».
Этот неожиданный вывод, сделанный еще в начале 50-х гг. Н. В. Шарлеманем, не прибегавшим к анализу лексики «Слова», топонимическим и другим ориентирам в поэме, не выяснявшим социального положения автора, никем и никогда серьезно во внимание не принимался и не опровергался. А между тем в последнее время все чаще и чаще встречаешь среди литераторов и любителей, ничего не слышавших про этот доклад, высказывания об авторстве Игоря, хотя я не знаю, какими путями люди приходят к этому выводу. Так, 22 сентября 1978 г. еженедельник «Литературная Россия» напечатал интересную статью поэта И. Кобзева «Автор „Слова“ — князь Игорь?», к сожалению, недостаточно аргументированную, основанную главным образом на литературной интуиции. Литература о «Слове» почти необъятна, сводного ее списка или полного обзора нет, не вдруг одолеешь и самое доступное. И вот сравнительно недавно из статьи академика Д. С. Лихачева, напечатанной еще в 1961 году (Вопросы атрибутации произведений древнерусской литературы, ТОДРЛ, т. XVII, Л., 1961, стр. 18), я узнал, что предположения об авторстве Игоря уже высказывались к тому времени, только почему-то не было уточнено, кто, когда и где впервые выдвинул эту гипотезу.
Авторство Игоря Святославича внука Ольгова в значительной степени подтверждается его отношением к другим князьям, современникам и несовременникам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201
Автор не только современник событий, отраженных в «Слове», но и одно из действующих в нем лиц. Он лично принимал участие в иоходе, в битвах, был в плену и бежал из плена. К такому убеждению, независимо друг от друга, пришли: один из наиболее внимательных исследователей «Слова» натуралист и филолог М. А. Максимович (Киев, 1879) и поэт Ап. Майков, лучший переводчик «Слова», изучивший его под руководством акад. И. И. Срезневского. Участие автора «Слова» в событиях, по-видимому, недостаточно ощутимо для большинства специалистов, представителей гуманитарных знаний. Для натуралиста, при внимательном анализе «Слова», эта мысль не вызывает ни малейших сомнений. В последнее время В. Г. Федоров, анализируя «Слово» с точки зрения военных вопросов, об участии автора в событиях высказался вполне определенно. «Достоверен факт, — пишет он, — что автор „Слова“ был участником похода, боев, плена и бегства Игоря. Это мы твердо знаем по анализу содержания „Слова“… Об осведомленности автора, большей, чем у летописцев, писал еще Ом. Партыцкий (Львов, 1883)… О близком знакомстве автора „Слова“ с княжескими родами свидетельствует прежде всего само „Слово“. В. Ф. Ржига, уделивший, много внимания вопросу об авторе, отмечал, что в „Слове“ „не только не видно отдельных персонажей дружинников, но, напротив, весь памятник наполнен исключительно княжескими образами: одних князей упоминается здесь свыше тридцати, причем многие из них не просто упоминаются, а показываются в метких поэтических характеристиках, свидетельствующих не только о внешней, но и о внутренней близости автора к данной среде. Видно, что автор прекрасно знает многих представителей княжеского рода и живет их мыслями и чувствами. Его реальная осведомленность отличается широтой, точностью и проницательностью“ (Москва, 1934)…»
«Автор близко знал названных в „Слове“ лишь по отчеству Евфросинью Ярославну и Ольгу Глебовну, — пишет далее Н. В. Шарлемань, — он знал „свычая и обычая красныя Глебовны“. Образ плачущей Ярославны на забороле Путивля запечатлелся в его памяти (это отметил Ап. Майков). Не только галицкие дела, но и положение Святослава Киевского особо интересовали автора. Ему известны были затаенные мысли Святослава Киевского, он хорошо был знаком с подступами к Киеву. Наконец, что особенно важно, он был осведомлен о состоявшемся за; пять лет до событий, описанных в „Слове“, тайном соглашении Игоря с Кончаком о предстоящем браке Владимира и Кончаковны… Он знал географию страны от Дудуток под Новгородом на севере до Тмутаракани на юге, от Угорских ворот и Галича на западе до Волги на востоке, он был знаком с элементами орографии, ландшафтов, метеорологии, растителыюсти, особенно хорошо он знал животный! мир… В целом об авторе недостаточно сказать, что он был „книжно образованным человеком“. По-видимому, и „премудрый книжник“ Тимофей имел такое» образование. Автор «Слова» не только овладел знаниями из книг, он приобрел их и иными путями, преимущественно личным опытом в практической. жизни. Ни в одной из книг он не мог прочитать, что соколы линяют во время вскармливания птенцов или что когда над морем идет смерч, то под ним волнуется вода, а вверху водяного столба клубятся тучи… Без сомнения, он был знатоком литературы, в частности песнотворчества Бояна…
Для решения вопроса об имени автора «Слова», по-видимому, некоторое значение имеет та часть произведения, в которой описано бегство Игоря из плена (…) вдвоем с Овлуром… Лишь один Игорь участвовал во всех событиях. Как сказано выше, четыре исследователя разных специальностей пришли к твердому убеждению, что автор «Слова» лично участвовал во всей эпопее… Таким образом, необходимо допустить, что автором «Слова» был сам Игорь».
Этот неожиданный вывод, сделанный еще в начале 50-х гг. Н. В. Шарлеманем, не прибегавшим к анализу лексики «Слова», топонимическим и другим ориентирам в поэме, не выяснявшим социального положения автора, никем и никогда серьезно во внимание не принимался и не опровергался. А между тем в последнее время все чаще и чаще встречаешь среди литераторов и любителей, ничего не слышавших про этот доклад, высказывания об авторстве Игоря, хотя я не знаю, какими путями люди приходят к этому выводу. Так, 22 сентября 1978 г. еженедельник «Литературная Россия» напечатал интересную статью поэта И. Кобзева «Автор „Слова“ — князь Игорь?», к сожалению, недостаточно аргументированную, основанную главным образом на литературной интуиции. Литература о «Слове» почти необъятна, сводного ее списка или полного обзора нет, не вдруг одолеешь и самое доступное. И вот сравнительно недавно из статьи академика Д. С. Лихачева, напечатанной еще в 1961 году (Вопросы атрибутации произведений древнерусской литературы, ТОДРЛ, т. XVII, Л., 1961, стр. 18), я узнал, что предположения об авторстве Игоря уже высказывались к тому времени, только почему-то не было уточнено, кто, когда и где впервые выдвинул эту гипотезу.
Авторство Игоря Святославича внука Ольгова в значительной степени подтверждается его отношением к другим князьям, современникам и несовременникам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201