«Возвратите обществу члена, который может быть полезен ему в гражданском быту, но должен погибнуть, как самый ничтожнейший из людей. Возвратите литературе писателя». Просили за него и петербургские литераторы.
В конце 1838 года пришло жандармское дозволение. Поэт выехал на Кавказ, однако болезнь и полное безденежье задержали его в Москве. Родная сестра, жившая здесь, отказала ему в помощи и родственном гостеприимстве. Поэт скитался по ночлежкам, и полиция отовсюду выгоняла его, рвала исписанные бумаги, не давала покоя даже в университетской клинике. Он пытался все же писать и в этом своем положении, продав, как он сообщал в одном из писем, «две последние серебряные ложки», чтобы купить писчей бумаги. Добавлял в обычном своем стиле: «Впрочем, поэт может есть и деревянной». В том же письме петербургскому приятелю он просил передать издателю Краевскому: «…когда мне удастся занять где-нибудь пятитку или если найду покупщика на шкатулку, то непременно пришлю к нему знатную оду для „Отечественных записок“.
Весной он выехал на Кавказ, а осенью умер в Ставрополе, «быв одержим белою горячкою и воспалением в мозгу». Прожил он на свете всего тридцать один год. 19 ноября 1839 года «Санкт-Петербургские ведомости» поместили краткое извещение: «17 октября скончался в Ставрополе (Кавказском) известный русский поэт В. И. Соколовский…»
Отметим, тогда его называли все же «известным», и повторимся, что к нашим дням он превратился в «неизвестного»; до того неизвестного, что двухтомный библиографический указатель «Русская литература Сибири» (Новосибирск, Сибирское отделение издательства «Наука», 1976-1977), взявший на учет тысячи писателей-сибиряков с XVII века по 1970 год и перечисливший 11085 публикаций, совсем не заметил Владимира Соколовского! Досадно также, что и один из первых сибирских романистов — Александр Петрович Степанов попал в указатель по курьезному случаю: единственная справка о его журнальной рецензии в «Северной пчеле» 1828 года отнесена… к публикациям советского писателя Александра Николаевича Степанова, автора «Порт-Артура» и «Семьи Звонаревых». А ведь А. П. Степанов, как мы знаем, был автором романа «Постоялый двор», примеченного самим Пушкиным, романа «Тайна», огромной поэмы «Суворов», двухтомного исследования «Енисейская губерния», статей, очерков и стихотворений, печатавшихся в «Литературных прибавлениях к „Русскому инвалиду“, „Енисейском альманахе“, „Дамском журнале“, „Сыне Отечества“ и других периодических изданиях… Снова и снова спрошу — мы действительно „ленивы и нелюбопытны“ или у нас столь короткая память?
За год до кончины Владимира Соколовского умер в Москве его товарищ по судьбе Александр Полежаев, чье захоронение на Семеновском кладбище затеряно. В своем поэтическом воображении Полежаев словно увидел его за десять лет до смерти:
И нет ни камня, ни креста,
Ни огородного шеста
Над гробом узника тюрьмы,
Жильца ничтожества и тьмы…
Могила Владимира Соколовского в Ставрополе также не сохранилась.
На небосклоне великой русской литературы Александр Полежаев и Владимир Соколовский не были звездами первой величины. Они были, повторюсь, первыми поэтами-разночинцами и, следуя тернистым, мученическим путем за декабристами, связали собою цепь времен в самую темную пору безвременья, передав эстафету русского свободомыслия Герцену и Некрасову, петрашевцам и шестидесятникам. Деспотический режим сломал это хрупкое звено, не имея сил разорвать цепи в исторической памяти потомков.
21
Мимо одного заветного святого места в Калуге невозможно пройти или проехать, и к нему, в своем роде единственному на всей планете, идут и едут люди за тысячи верст, чтобы прикоснуться к истинно великому, и, должно быть, немалое число паломников задумываются над тем, почему именно здесь, в этом скромном домишке над Окой, родились необыкновенные мечты и мысли, ныне материализованные, открывшие новую эру в освоении космоса. Множество его современников работали в университетах, исследовательских центрах, лабораториях разных стран и, не зная нужды, жили в нормальных человеческих условиях, отдавая свои таланты науке, а обитатель этого маленького деревянного жилища, проживший в нем более сорока лет, издавал свои труды за собственный счет и, обремененный большой семьей, двадцать лет зарабатывал на жизнь тяжелой поденщиной преподавателя местного училища, подчас не имея денег, чтобы купить дров или керосина. Кому под силу отгадать — почему не в Лондоне или Пулкове, не в Париже или, скажем, Геттингене, а в этом провинциальном русском городе явились миру великие идеи, почему в эпоху фундаментальных научных открытий родились они не в умах академиков или профессоров, знаменитых естествоиспытателей или теоретиков, а возникли в голове скромного учителя математики?
В распоряжении многих деятелей тогдашней науки и техники были штаты сотрудников, труды предшественников, группы единомышленников, обширные библиотеки, сочувствующая научная и массовая пресса, а этот больной человек был одинок, как перст, располагал лишь скромными калужскими книжными фондами да примитивной мастерской, где все было сделано его собственными руками, в том числе, например, первая в России аэродинамическая труба. И сверх всего — новаторский поиск бедного и глухого калужского мыслителя десятилетиями наталкивался на непонимание, безразличие и насмешки… Кто ответит, почему высшие прозрения этого ума, гипотезы, проекты и расчеты явились миру не из страны с высоким по тем временам уровнем научного и технического развития, а из России, отстававшей по множеству причин и множеству показателей от начавшегося XX века с его бешеным промышленным натиском…
Кабинет Циолковского.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201