Таким образом почитание бога зависит только от почитания человеком самого себя, богопочитание есть проявление такого самопочитания. Если я презрительно отношусь к самому себе и к своей жизни, как я мог бы высоко расценивать и почитать то, от чего зависит эта злосчастная, презренная жизнь, – нужно при этом учитывать, что по первоначальному, естественному представлению человек не отличает себя от своей жизни. Придавая ценность источнику жизни, я лишь в предмете своего сознания начинаю усматривать ту ценность, которую бессознательно придаю себе, своей жизни. Поэтому, чем ценнее оказывается жизнь, тем, естественно, более высокую ценность и достоинство приобретают податели жизненных благ – боги. Как могли бы боги блистать в золоте и серебре, раз человек еще не знает цены и употребления серебра и золота? Различие между полнотой и жизнерадостностью бытия греков и отвращением и презрением к жизни индейцев весьма значительно; но также весьма значительна разница между греческой мифологией и моралью индейских басен, между олимпийским отцом богов и людей и великой индейской сумчатой крысой или гремучей змеей – прародительницей индейцев!
6
Христиане, подобно язычникам, радуются жизни, но свои благодарственные молитвы за блага жизни они возносят к небесному отцу; именно потому они упрекают язычников в идолопоклонстве, что те в своей благодарности, в своем культе ограничиваются тварями и не возвышаются до первопричины, единственно подлинной причины всех благодеяний. Но ведь не Адаму же, первому человеку, я обязан своим существованием? Почитаю ли я его за своего отца? Почему мне не остановиться на твари? Разве сам я – не тварь? Для меня самого, не издалека пришедшего, для меня, как этого определенного индивидуального существа, не является ли эта ближайшая, эта также определенная причина последней причиной? Разве эта моя индивидуальность, неотторжимая, неотличимая от меня самого и моего существования, не находится в зависимости от индивидуальности моих родителей? Восходя все дальше, не теряю ли я в конце концов всякий след моего существования? Разве для этого попятного хода нет неизбежной остановки и границы? Разве первоисточник моего бытия не абсолютно индивидуальный? Разве я рожден и зачат в том самом году, в тот самый час, в том же расположении, одним словом, при тех же внутренних и внешних условиях, как и мой брат? Итак, мое порождение не так же ли своеобразно и индивидуально, как безусловно индивидуальна моя жизнь? Должен ли я свое почитание простирать до Адама? Нет! Я с полным правом останавливаюсь в своем религиозном почитании на ближайших ко мне существах, на моих действительных родителях, как на виновниках моего существования.
7
Непрерывный ряд так называемых конечных причин или вещей, определявшийся прежними атеистами как нечто бесконечное, а теистами – как нечто конечное, существует лишь в мысли, в человеческих понятиях, подобно времени, где неотступно и неизменно каждое мгновение присоединяется к предшествующему. В действительности однообразное безразличие этого причинного ряда прерывается, упраздняется различием, индивидуальным характером вещей, представляющим нечто новое, самостоятельное, единственное, окончательное, абсолютное. Разумеется, священная вода по смыслу естественной религии есть нечто сложное, зависящее от водорода и кислорода, но вместе с тем это – новая, самодовлеющая, своеобразная сущность, в которой свойства обоих веществ, как таковые, исчезают, упраздняются. Разумеется, лунный свет, почитаемый язычником с его простодушным вероучением, как самостоятельный свет, есть свет заимствованный, но вместе с тем он отличается от непосредственного света солнца, он есть самобытный свет, модифицированный сопротивляемостью луны; итак, это свет, которого бы не было при отсутствии луны, своеобразие этого света определяется только ею. Разумеется, собака, которую перс за ее бдительность, готовность услужить и верность призывает в своих молитвах как благодетельное и поэтому божественное – существо, есть творение природы, которое не само по себе есть то, что оно есть; и вместе с тем только сама собака, именно это и никакое другое существо, обладает такими достойными почитания свойствами. Должен ли я в связи с этими свойствами возносить свои очи к универсальной первопричине и повернуться спиной к собаке? Но ведь всеобщая причина одинаково оказывается как причиной дружественно настроенной к человеку собаки, так и враждебного человеку волка, а ведь если я хочу утвердить свое собственное, более ценное бытие, то вразрез со всеобщей причиной я должен стремиться к уничтожению волка.
8
Божественная сущность, раскрывающаяся в природе, есть не что иное, как сама природа; она раскрывается, выявляется и напрашивается человеку как божественное существо. У древних мексиканцев среди многих богов существовал также бог соли. Скорее это богиня, но в данном случае это безразлично. Этот бог соли убедительным образом открывает нам тайну божественности природы вообще. Соль (каменная соль) олицетворяет для нас экономические, медицинские и технологические действия природы в ее столь восславленной теистами полезности и благодетельности; соль своим воздействием на глаза и настроение, своим цветом, своим блеском, своей прозрачностью олицетворяет красоту природы; своей кристаллической структурой и формой олицетворяет гармонию и закономерность природы; своим составом из противоположных веществ
– связь противоположных элементов природы в виде одного целого, связь, в которой теисты с давних пор усматривали неопровержимое доказательство существования царя природы, отличного от нее самой, так как благодаря незнанию природы они не понимали, что как раз взаимным притяжением обладают противоположные вещества и существа, сами собой соединяющиеся в единое целое.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26