.. А вы не дружили с ним?
Летчики переглянулись. Они оба были молодыми, и, когда капитан Гастелло совершал свой подвиг, каждому из них было лет меньше, чем Сереже. Круглолицый покачал головой, а щуплый спросил:
- Зачем тебе друг капитана Гастелло?
- Дядя Владя говорит, что Гастелло не герой, что у нас любят мертвецов героями делать... Он не смеет так говорить...
Больше всего Сережа боялся, что его объяснение выглядит смешно и незнакомые летчики не примут его слова всерьез. Но летчики не собирались шутить. Своим рассказом Сережа поставил их в затруднительное положение. Они посовещались и велели Сереже ждать, а сами пошли за каким-то Петром Ивановичем. Сережа понял, что Петр Иванович и был тот, кого он искал.
Другом капитана Гастелло оказался невысокий плотный мужчина в кожаной куртке. Из-под военной фуражки, надвинутой на глаза, были видны совсем белые виски. Седина никак не вязалась с глазами, в которых - откуда оно только взялось! - поблескивало что-то озорное. Если судить по волосам, Петр Иванович был старым, а если верить его глазам - молодым. Но Сережу мало занимало это несоответствие. Он чувствовал в этом человеке силу и решимость. И ему даже показалось, что Петр Иванович немного похож на своего легендарного друга.
- Здорово! - сказал летчик и протянул Сереже руку.
Он не стал ни о чем расспрашивать мальчика. Видимо, два молодых летчика успели ему рассказать суть дела. Он только поинтересовался, где живет Сережа.
- В городе, - ответил мальчик.
Друг капитана Гастелло ниже надвинул фуражку на глаза и сказал:
- Далековато. - Но затем решительно махнул рукой. - Ладно.
Едем!
Когда Сережа в сопровождении Петра Ивановича переступил порог своей комнаты, дядя Владя лежал на диване, положив на светлый валик ноги в грязных ботинках. Он спал, чуть посвистывая мясистым носом и причмокивая губами, словно ему снилась мозговая косточка. Кроме спящего гостя, в комнате никого не было. Вероятно, папа пошел в магазин, а мама хозяйничала на кухне.
Петр Иванович небрежно кивнул на дядю Владю и спросил:
- Он?
- Он, - отозвался Сережа.
Тяжелая рука летчика опустилась на плечо спящего. Дядя Владя недовольно поморщился и открыл глаза. Со сна он ничего не понял и растерянно заморгал.
- Говорят, вы здорово воевали? - спросил Петр Иванович, когда дядя Владя окончательно проснулся и сел.
- Воевал, - пробурчал он.
- А на каком фронте, если не секрет?
- Н-н-на разных, - ответил дядя Владя. - А что?
- Да нет, ничего. Просто наслышан о ваших подвигах и заинтересовался. Как ваша фамилия?
- Иволгин.
- Извините, не слышал. А вы на каких машинах летали?
- Я, я?
- Ну да, вы.
- Я в артиллерии был.
- В артиллерии, - повторил Петр Иванович, словно хотел заучить ответ дяди Влади наизусть. - А с капитаном Гастелло вы тоже в артиллерии встречались?
Дядя Владя нахмурился. Вопросы сыпались на него, как удары.
Он едва успевал отбиваться - отвечать.
- При чем здесь артиллерия? Слышал о нем от товарищей.
- Вот как! - Друг капитана Гастелло задержал свой взгляд на дяде Владе, словно испытывал достоверность его слов. - А я решил, что вы с ним вместе воевали. Значит, вкралась ошибка.
Сережа стоял в стороне и внимательно следил, как Петр Иванович своими вопросами брал дядю Владю в окружение и отрезал ему все пути к отступлению. Наконец дядя Владя спохватился и от обороны перешел к наступлению.
- А вы, собственно, кто такой? - спросил он недовольным голосом.
Но летчик, твердо стоящий перед ним, преграждал ему путь.
- Я полковник Ростов, - сказал Петр Иванович.
- Полковник Ростов, - пробормотал дядя Владя. - Герой Советского Союза, прославленный ас?
Дядя Владя покраснел. И его лицо стало похожим на красный воздушный шарик, который на ветру качается из стороны в сторону.
- Знаете? - усмехнулся летчик.
- А как же, - оживился дядя Владя. - Чай, не в тылу отсиживались!..
В эту минуту Сережа вдруг подумал, что сейчас полковник Ростов и дядя Владя поладят. И может быть, летчик возьмет сторону дяди Влади.
И мальчик крикнул:
- Дядя Владя, Петр Иванович - друг капитана Гастелло! Понимаете?
Воцарилось молчание. Дядя Владя полез за папиросой. А полковник Ростов стоял, заложив руки за спину, и раскачивался на расставленных ногах. И вдруг он вплотную приблизился к дяде Владе и холодным голосом сказал:
- Так вот что, товарищ Иволгин, не знаю, в какой артиллерии вы воевали и какие беспримерные подвиги совершали на войне. Да меня это и не очень-то интересует. Но чернить память славного сокола Николая Францевича Гастелло я вам не позволю. Если бы мы с вами были моложе, я бы вам за ваши слова... Но седым людям неудобно размахивать кулаками.
Сережа заметил, что дядя Владя слушает друга капитана Гастелло со вниманием и опаской. А когда полковник строго спросил: "Ясно?" - у дяди Влади, который чуть ли не один выиграл всю войну, руки сами вытянулись по швам, и он ответил:
- Ясно, товарищ полковник!
- Вот и хорошо, - сказал Петр Иванович. - А то у капитана Гастелло много хороших защитников и друзей.
При этих словах он кивнул на Сережу. И сердце мальчика подпрыгнуло от радости.
Сережа проводил Петра Ивановича до самых ворот. Когда они прощались, полковник крепко пожал ему руку и сказал:
- Ты серьезный парень.
Сережа почувствовал, что сейчас они расстанутся и неизвестно, когда еще встретятся, и ему захотелось разузнать у Петра Ивановича о его легендарном друге.
Он спросил первое, что ему пришло в голову:
- Товарищ полковник... Петр Иванович, а вы не помните, капитан Гастелло был очень высокого роста?
Полковник посмотрел на Сережу и покачал головой:
1 2 3