Эта часть работы оказалась наиболее трудной. Уцепившись одной рукой за решетку, Сергей Ладко другой рукой водил взад и вперед свое орудие. Простой нож плохо выполнял роль пилы и очень медленно вгрызался в железо. Да и утомительная поза требовала частого отдыха.
Наконец, 29 сентября, после шести дней героических усилий, Сергей Ладко почувствовал, что глубина надреза достаточна. Еще несколько миллиметров, и железо будет перепилено целиком. Значит, не будет труда переломить металл, когда он согнет прут. И было время. Лезвие второго ножа уже обратилось в ниточку.
На следующее утро после обхода, свободно располагая целым часом, Сергей Ладко настойчиво продолжал свое предприятие. Как он и предполагал, прут согнулся без труда. Через отверстие он вылез за решетку и, пустив в ход руки, достиг вершины колпака. Он жадно осмотрелся.
Как предполагал узник, от земли его отделяло четырнадцать метров. Это расстояние можно было преодолеть, только располагая веревкой достаточной длины. Но спуск на землю был наименее трудной частью задачи, и она от этого не приближалась к решению.
Сергей Ладко установил, что тюрьму окружала дорога для часовых, с другой стороны примыкавшая к стене высотой метров в восемь, за которой виднелись крыши домов. Спустившись, нужно было перебраться через стену, а это с первого взгляда казалось невыполнимым.
Судя по дальности домов, тюрьму, очевидно, окружала улица. Оказавшись на этой улице, беглец почувствует себя спасенным. Но как до нее добраться живым-здоровым?
В поисках выхода из положения Сергей Ладко стал внимательно разглядывать все, что открывалось слева. Если он еще и не нашел такого выхода, все же его сердце забилось от волнения. В этом направлении он увидел Дунай, желтые воды которого были покрыты бесчисленными судами всевозможных размеров. Одни из них поднимались или спускались по реке, другие стояли на якорях у набережной. Среди этих последних лоцман с первого взгляда заметил свою баржу. Она ничем не выделялась среди соседних судов, и ничто не показывало, что ее охраняли. Это будет счастливая случайность, если Сергею Ладко удастся ею завладеть. Благодаря барже беглец менее чем через час пересечет границу, а на сербской территории он будет смеяться над австро-венгерским судом.
Сергей Ладко снова взглянул направо, и то, что он там увидел, заставило его насторожиться. Поддерживаемый на определенных расстояниях солидными скобами, вделанными в стену, с крыши спускался железный стержень, – очевидно, проводник громоотвода, – и проходил не очень далеко от его окна, чтобы потом уйти в землю. Этот стержень сделает спуск довольно легким, если удастся до него дотянуться.
По-видимому, это можно было сделать. На высоте пола его камеры род карниза, одно из архитектурных украшений здания, проходил вдоль стены, образуя выступ шириной в двадцать – двадцать пять сантиметров. При хладнокровии и энергии, может быть, удастся по нему пройти и, таким образом, достигнуть стержня громоотвода.
К несчастью, если и увенчается успехом такая безумно смелая попытка, от этого наружная стена все-таки останется недоступной. Заключенный в камере или во дворе тюрьмы все равно узник.
Сергей Ладко, осматривая стену с таким вниманием, какого он ей до того не уделял, заметил, что ее верхняя часть, чуть пониже конька, была украшена с обеих сторон рядом квадратных выступов, выходивших из камня. Он внимательно рассмотрел этот архитектурный орнамент, потом; соскользнув на подоконник; вернулся в камеру и постарался уничтожить все подозрительные следы.
Он принял решение. Средство завоевать свободу наперекор всему было найдено. Каким бы оно ни казалось рискованным, оно могло, оно должно было преуспеть. В конце концов лучше смерть, чем продолжение подобной муки.
Он терпеливо ждал второго обхода. Убедившись в том, что у него есть время, он принялся заканчивать свои приготовления. Пользуясь обломком ножа, он нарезал из простынь полсотни полос в несколько сантиметров шириной. Чтобы не привлечь внимания тюремщиков, он оставил часть полотна, и постель сохранила внешний вид. Ведь не придет же им в голову поднимать одеяло.
Нарезанные полосы он сплел по четыре в форме тесьмы, в которой отдельные волокна, налегая друг на друга, у концов вплетаются последовательно. Целый день ушел на эту работу. Наконец, 1 октября, незадолго до полудня, у Сергея Ладко оказалась прочная веревка длиной от четырнадцати до пятнадцати метров, которую он тщательно спрятал под кроватью.
Все было готово, и он решил, что бегство совершится в этот же вечер, в девять часов.
В этот последний день Сергей Ладко продумывал мельчайшие подробности своего предприятия, перебирая в уме счастливые случайности и опасности. Что его ждет: свобода или смерть? Это решит ближайшее будущее. Во всяком случае, он рискнет.
Вдруг, перед тем как пробил час действия, судьба приготовила ему последнее испытание. Было около трех часов пополудни, когда засовы его камеры откинулись с большим шумом. Чего от него хотят? Опять поведут к господину Изару Рона? Впрочем, обычный час для допросов уже прошел.
Нет, это был не вызов на допрос. Через открытую дверь Сергей заметил в коридоре, помимо тюремщика, группу из трех незнакомых ему особ. Одной из них была молодая женщина лет двадцати, с нежным и добрым лицом. Из двух сопровождавших ее мужчин один, очевидно, был ее мужем. Обращение и поза тюремщика позволили угадать в другом директора тюрьмы.
Дело, видимо, шло о посещении. Судя по почтительному обращению с ними, посетители были люди высокого круга, быть может, даже путешествующая княжеская чета, при которой директор играл роль чичероне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66