Было очевидно, что основные события происходят в самом Уоттсе, а потому Серж, обуреваемый неодолимым желанием навести хоть какой-то порядок, направился к Сто третьей улице. Он никогда не ощущал в себе задатков лидера, но, черт возьми, если б ему удалось собрать горстку парней посговорчивее, вроде того же Дженкинса, который словно только и ждет приказа действовать, да Питерса, наверняка способного подчиниться храбрости, что не станет таиться, как его собственная, — если б только Сержу это удалось, он чувствовал, что сумел бы что-то предпринять. Каждые минут пять они обгоняли какую-нибудь полицейскую машину, та же «команда» из трех человек — те же мундиры, те же шлемы, — так же озадаченных и так же сбитых с толку, как и они сами. Если не собраться с духом немедленно, ситуация станет совсем неуправляемой, подумал Серж. Он мчался на юг по Центральной авеню, потом свернул на восток к Уоттскому опорному пункту, где наконец обнаружил то, чего желал так неистово и страстно, как никогда не желал ни одной женщины, — он обнаружил там какое-то подобие порядка.
— Присоединимся? — спросил он, кивнув на отделение из десяти человек, неподалеку от участка круживших у входа в гостиницу. Среди них Серж заметил сержанта, и у него немного отпустило желудок. Теперь можно отказаться от своего дикого плана ценой напускной храбрости собрать воедино команду полицейских, утешая себя при этом мыслью о том, что кто-то же должен, черт их всех дери, кто-то же должен начать действовать!.. Но теперь этим «кто-то» будет сержант, а сам Серж может следовать чужим распоряжениям. Он был рад такому повороту событий.
— Помощь не нужна? — спросил Дженкинс, когда они к ним подошли.
Сержант обернулся, и на его левой скуле Серж увидел глубокую рану — на запекшейся крови осела пыль, однако страха в глазах не было. Закатанные по локоть рукава обнажили мощные, сильные руки. Внимательно вглядевшись в зеленые глаза, в глаза, где не было страха, Серж прочитал в них ярость. Пожалуй, этот человек может что-то предпринять.
— Видали, что сталось с теми магазинами на южной стороне? — произнес сержант надтреснутым голосом.
Немало же он накричался, отдавая приказы, подумал Серж. Отдавая приказы и борясь с черным ураганом, который все равно ведь нужно кому-то остановить.
— Видали те долбаные магазины, что еще не горят? — повторил сержант. — Так вот, там полно мародеров. Не успел я проехать мимо и добраться до Комптон-авеню, как потерял все стекла на своей долбаной машине. В трех долбаных магазинах их никак не меньше шестидесяти, да еще сотня сзади стоит. Въехали с тылу на своем грузовике прямо сквозь долбаные стены, а теперь вот разносят там все в пух и прах.
— И какого хрена мы можем с этим поделать? — спросил Питере, а Серж наблюдал, как в трех кварталах от них сгорало дотла здание на северной стороне улицы. Пожарники, явно не способные войти внутрь из-за ведущейся по ним снайперской стрельбы, томились в ожидании рядом с участком.
— Я ничего никому не приказываю, — сказал сержант. Серж понял, что тот гораздо старше, чем показался поначалу, только какая в том беда, если он не трусит и к тому же сержант! — Хотите идти со мной — так пошли, очистим от них магазины. Сегодня никто им тут даже не воспрепятствовал, никто не бросил им вызов, этим долбаным долбарям своих долбаных матерей. Говорю вам, никто к ним даже не подступился. Их предоставили самим себе.
— Похоже, расклад там десять на одного, — сказал Питере, и Серж почувствовал, как у него снова заныл желудок и стало медленно сводить живот.
— Я пошел, — сказал сержант. — А вы, ребята, поступайте как знаете.
Они молча и тупо поплелись за ним — все, даже Питере. Сперва сержант шел шагом, но вскоре они вдруг поняли, что вслед за ним перешли на рысь. Они слепо перешли бы и на бег, захоти того сержант, но у него хватило ума не частить и не сбиваться с разумного ритма, дабы не тратить энергии попусту. Пока они наступали, дюжина грабителей пыталась протащить тяжелую бытовую технику сквозь разбитые окна, так что на появление полицейских никто не обратил внимания.
Первый удар сержантской дубинки пришелся на одного из мародеров, и какое-то мгновение все остальные наблюдали за тем, как сержант ныряет в окно и начинает пинать и дубасить взмокшего от пота полуголого подростка, пыхтевшего у спинки громадной кровати, которую вместе с другим парнишкой он хотел было вынести отсюда по частям. Затем полицейские дружно ворвались в самую гущу толпы, крича и размахивая дубинками. Какой-то гигант мулат в окровавленной майке столкнул Сержа на усыпанный битым стеклом пол, и он увидел, как с десяток человек бегут к задней двери, швыряясь на ходу бутылками. Лежа на стеклянной колючей подстилке, резавшей в кровь руки, Серж прикидывал в уме количество бутылок из-под спиртного, пополнивших и без того могучий арсенал метательных снарядов, что всегда под рукой у любого негра в Уоттсе. В этот миг всеобщего безумия он размышлял почему-то о том, что мексиканцы, между прочим, пьют куда меньше и что вокруг Холленбека никогда бы не валялось столько бутылок. Прогремел выстрел, и мулат, успевший уже подняться, принялся бежать, а Дженкинс вскинул к плечу карабин и выпустил пять зарядов в глубь помещения. Когда Серж, оглохший от грохота над ухом, поднял глаза, он увидел, что черные вояки, все десять, лежат на полу, потом один из них поднимается, затем второй, третий, а спустя несколько секунд девять из них уже несутся по разоренной автостоянке, а те, что на улице, орут благим матом, роняют награбленное и рассыпаются во все стороны.
— Высоковато взял, — сказал Дженкинс, и Серж увидел на дальней стене футах в семи от пола выписанный дробью узор.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143