Впрочем, только в самые последние дни эти вещи приобрели для нее особое значение.
Она солгала Джьянни насчет того, что не слыхала имени женщины, ради которой Витторио бросил ее. Она прекрасно знала ее имя. Знала точно.
Есть вещи, которыми мы занимаемся, оставаясь наедине с собой.
Почему она так поступила?
Отчасти из любопытства, отчасти из-за уязвленной гордости, а отчасти – в соответствии с природой своих инстинктов. Мужчины обычно не уходили от нее вот так. Тем более – ради другой женщины. Однажды вечером она тайно пошла за Витторио и узнала, что это за женщина. На следующий день она стала следить за женщиной и выяснила, где та работает и чем занимается. Снова проследила за ней вечером… следила несколько вечеров подряд… и каждый раз видела ее с мужчиной. Но не с Витторио. Мэри узнала, кто такой этот мужчина. Это доставило ей мстительную радость. Шлюха, спит одновременно с двумя.
Бедный Витторио, думала она и почти жалела его. Скоро он снова постучится к ней в дверь.
Через две недели она прочитала в газете, что та женщина, Айрин Хоппер, погибла в авиационной катастрофе: самолет, на котором она летела, упал в океан.
Но Витторио никогда больше не постучался к ней в дверь. И не позвонил по телефону. И не отвечал на телефонные звонки. Через некоторое время номер был вообще отключен. Когда она явилась к нему на квартиру, оказалось, что там живут другие люди. О Витторио они ничего не могли сообщить, кроме того, что какие-то назойливые незнакомцы шастают вокруг и расспрашивают о нем.
Прошло время – и она похоронила его для себя. Прощай, Витторио.
А теперь? Через девять лет? Агенты ФБР готовы пытать и убивать во имя того, чтобы отыскать его. Возможно, он и не умирал.
Мэри продолжала идти по Пятой авеню в толпе хорошо одетых и внушающих доверие людей, стараясь чувствовать себя такой же, как они. Порой ей это удавалось. Порой она в состоянии была вообразить себя частицей золотой американской мечты – как и любой из идущих рядом с ней по прекрасной золотой улице.
Но не сегодня. Любые сегодняшние мечты очень быстро начинали казаться всего лишь глупыми взлетами воображения. И она становилась тем, чем сама себя считала: тощим заморышем, руки словно спички, в душе страх перед чуланами, сломанными куклами и голодом. Страх перед тянущимися к ней жадными руками. Она даже боялась дышать – как бы не израсходовать весь воздух.
Я ребенок-банан. Я похожа на неспелый банан. Желтое смешано с зеленым. Спазмы в желудке.
Мэри Янг направилась было к отелю, но переменила намерение и отыскала платный автомат в вестибюле какого-то учреждения. Она нуждалась в информации, которой пока не имела, и позвонила Джимми Ли. Он знал или в крайнем случае мог очень скоро узнать все о чем угодно.
– Твой маленький гиацинт нуждается в очень большом одолжении, – сказала она ему на обычном для них обоих кантонском диалекте.
– Звуки твоего голоса приносят солнце в мою жизнь, – ответил Ли. – Что тебе нужно?
– Мне нужно все, что ты можешь узнать о женщине по имени Айрин Хоппер. – Мэри повторила имя по буквам. – Она погибла в авиационной катастрофе примерно девять лет назад.
– Откуда она родом?
– Из Нью-Йорка.
– Это была большая катастрофа со множеством жертв?
– Не думаю. Если я помню правильно, она летела на собственном самолете.
– Было ли напечатано в газетах сообщение о ее гибели?
– Да. Именно из газет я и узнала.
– Хорошо, моя радость, – сказал Ли. – Я все сделаю.
– Ты никогда не обманывал мои ожидания. Благословляю тебя.
– Я предпочел бы, чтобы ты меня любила.
– Ах, Джимми! Я всего-навсего пустая оболочка. Я только разочаровала бы тебя.
– Пожалуйста, – шепнул он. – Разочаруй меня.
– Когда мне позвонить тебе?
– В любой день и час.

Вечером они поужинали у себя в номере. Джьянни попросил, чтобы Мэри сделала заказ, и она превратила трапезу в целое событие – с шампанским, хорошим французским вином, а цыпленка “контадина” Джьянни нашел просто восхитительным.
– Жизнь в бегах ты, кажется, собираешься превратить в весьма приятное времяпрепровождение, – сказал он Мэри.
– Стараюсь делать все как можно лучше.
Она взглянула на счет, оставленный официантом.
– Дорого. Какие у нас отношения с министерством финансов? Мы же не можем пользоваться кредитными карточками.
– Никаких проблем. У меня куча наличных и пара чистых кредитных карточек на фальшивые имена.
– Прекрасно. – Мэри налила еще шампанского. – Теперь я могу радоваться по-настоящему.
По разным причинам оба они были сегодня в гораздо лучшем настроении, чем вчера. И смеялись, когда впервые увидели друг друга в замаскированном обличье.
– Я бы тебя ни за что не узнала, – сказала Мэри. – А ты меня?
– Не уверен, что захотел бы узнавать тебя под этим всклокоченным стогом волос, – ответил он.
Мэри немедленно сдернула с головы кучерявый парик и скрылась в ванной. А когда вернулась, ее собственные волосы были причесаны и сияли вокруг лица.
– Ты вовсе не должна была этого делать, – заметил он.
– А ты, как видно, немало знаешь о женщинах.
После ужина они достали из мини-бара бренди и устроились в креслах.
– Как ты провела день? – спросил Джьянни.
– Как ты советовал. Изменила внешность и переоделась, старалась казаться незаметной и не общалась ни с кем из знакомых. – Она поглядела на Джьянни поверх стаканчика с коньяком. – А ты? Удалось тебе что-то сделать для нас?
– Надеюсь, – ответил он и рассказал ей о встрече с Энджи и о том, что отец остался в живых и поселился в Питтсбурге под другим именем.
– И это означает?…
– Что завтра утром я еду в Питтсбург.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153