– Двое. Назвались агентами ФБР, предъявили соответствующие документы, но кто может знать?
– А где они теперь?
– Похоронены в лесу.
Дон посидел молча. Слегка поерзал в кресле, ткань пижамы и халата едва шевельнулась.
– Огоньку не найдется? – спросил он.
Джьянни достал спички и зажег дону сигарету. Тот прикрыл глаза и глубоко затянулся.
– Что же произошло, Джьянни?
Художник закурил и начал свой дьявольски занимательный рассказ. В комнате было полутемно, ее освещали одна лампа и огонь камина. Словно ты в пещере. К тому времени как Гарецки закончил повествование, ему казалось, что все это происходит не с ним, а с кем-то еще.
Донатти вздохнул.
– У тебя есть фотография женщины?
Джьянни протянул ему снимок.
– Вы никогда не видели ее с Витторио?
– Я не видел ни одну из девиц Витторио, – равнодушно произнес дон. – Комедии о великом любовнике он разыгрывал с женщинами на других подмостках. – В голосе у него появилось неодобрение. – Китаянка, – добавил он.
– А зачем он понадобился ФБР после стольких лет?
– Кто может знать… с этими zotichi[3]? Они принюхиваются только к собственной заднице. Но я считаю, что это были не настоящие фэбээровцы. Что касается Витторио, то он получил от нас задание – и не вернулся.
– Вам это не кажется странным?
Нижняя челюсть дона резко отвердела.
– С твоего позволения я тебе кое-что скажу о твоем друге. Он был парень умелый, и я ему доверял. Он никогда не подводил семью, но было у него внутри нечто, до чего я никак не мог докопаться. Когда поживешь с мое, ничего уже не кажется странным. Оно просто происходит, вот и все.
Пепел сигареты упал дону на халат, и дон стряхнул пепел на пол.
– Но у тебя сейчас своих забот полно, похлеще Витторио, – продолжал он. – Я рад, что ты обратился ко мне, Джьянни, но не стану тебе врать. Ты принес с собой зло. Понимаешь, куда они теперь явятся? Прямиком ко мне.
– Простите.
Донатти нетерпеливо махнул сигаретой.
– Витторио был одним из моих ребят. Куда еще им идти за ним, если не сюда? Но я пока в состоянии обвести вокруг пальца этих struzzi[4]. Меня беспокоит, что ты не можешь здесь оставаться. Завтра же они начнут жужжать кругом, как мухи над кучей дерьма.
– Я не затем пришел, чтобы остаться тут. Просто надеялся, что вам известно, в чем дело.
Дон покачал головой. Некоторое время он смотрел на стену, увешанную фотографиями, на которых он был изображен рядом со знаменитостями и воротилами всех мастей.
– Руководители Америки, Джьянни. И все они рады получать наши денежки. Но только анонимно.
Донатти встал, открыл потайной сейф в стене и вынул из него черный портфель.
– У тебя есть хороший пистолет?
– Да.
– Ладно, вот тебе еще один. Номера спилены. Здесь же лежит прекрасный глушитель. Кроме того, даю тебе сотню тысяч наличными, чтобы ты мог пореже обращаться в банк.
– Я не…
– Ты только выслушай меня. Ведь ты не знаешь, сколько времени протянется эта contaminacione[5] и к каким последствиям она приведет. Если тебе понадобится паспорт, кредитная карточка или водительские права, то здесь их несколько на совершенно чистые имена. Тебе только надо наклеить свои фотографии.
Дон Карло Донатти закрыл сейф, подошел к Джьянни Гарецки и положил черный портфель ему на колени. Джьянни пытался протестовать, но дон остановил его, приподняв ладонь.
– Хочу, чтобы ты поддерживал связь со мной, Джьянни. Слушай номер: два-четыре-шесть два-четыре-шесть-восемь. Запомни его. Не записывай. Это мой личный безопасный провод. Он запрятан в свинцовый кабель. Никаких “жучков”. Если ты услышишь не мой голос, а чей-то еще, значит, я morto[6]. Тогда вешай трубку. Я специально выбрал такой простой номер. Его не забудешь, даже если ты в панике. Скажи-ка его мне сейчас.
Джьянни назвал номер. Точь-в-точь ученик, подумал он, повторяющий жизненно важный урок.
– Я тебе звонить не могу, – сказал Донатти, – поэтому звони ты. Не беспокойся. Я не собираюсь сидеть сложа руки со своими coglioni[7]. Все мои старые друзья на местах. Кто-нибудь что-то да узнает.
Дон подошел еще ближе к художнику и глянул ему прямо в глаза.
– Как ты себя чувствуешь после того, как разделался с этими двумя парнями?
– Они сами на это напросились. Поэтому я ничего особенного не чувствую.
– Отлично.
Дон протянул руку и погладил Джьянни по затылку, как если бы тот был еще ребенком.
– Я теперь понял, чего ты стоишь. В семнадцать ты расправился с assasino[8], как немногие могли бы. Котелок у тебя варит. Только не теряй осторожности.
Они посмотрели друг на друга. Находясь с доном в одной комнате и слушая его, Джьянни хорошо понимал, чем стал Донатти, поставив себя в жесткие рамки, диктуемые образом жизни, которую он избрал. Образованный человек, лучший представитель нового поколения семьи, он тем не менее настойчиво твердил о контроле и осторожности.
– Ну а Витторио? – заговорил Джьянни. – Какое задание он получил от вас в последний раз? Что это было?
– Ты, помнится, был в то время в Италии. – Донатти пожал плечами. – У нас тут появился один pazzerello[9]. Совсем потерял голову и не слушал никаких резонов. Вот мы и послали твоего друга успокоить глупца, прежде чем он нанесет семье непоправимый ущерб. Вот и все. Никто больше не видел ни Витторио, ни pazzerello.
– А кто был этот глупец?
– Фрэнк Альберто, – слегка помедлив, ответил дон. – По прозвищу Усатый Пит. Из даунтауна. Не думаю, что ты его знал.
Джьянни сидел, держа на коленях черный портфель. В художественной школе он знал сына этого человека, толстого кучерявого парнишку по имени Энджи, которого постоянно били. Один раз Джьянни его защитил, но потом жалел об этом, потому что парень одолел его своей признательностью хуже чумы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153