– Это никому не нравится, Джарл, – сказал Джанас, но у нас не осталось времени на размышления. Мистер Д’Луган предлагает использовать силу против гражданина Франкена.
По комнате пронеся шепот.
– Я хочу знать следующее, – сказал Джанас. – Есть ли у кого-нибудь более хорошая идея?
На лице Д’Лугана появилась улыбка.
– Мне не нравится, – продолжал Джанас после паузы, – мне не нравится идея штурма офиса Франкена. Я сделал бы все, что угодно, чтобы избежать этого, но если нет других предложений.
Он замолчал на середине фразы.
– Давайте поступим так, – предложил Джарл Емметт. – Сейчас мы все пойдем домой и ляжем спать. Снова прокрутим все это на сон грядущий в наших мозгах взвесим все альтернативы и последствия. Возможно, придумаем что-то более разумное. Постараемся не делать сегодня скоропалительных решений. Затем, завтра, в это же время мы соберемся и все решим. Двадцать четыре часа вряд ли будут иметь серьезное значение.
Джанас не подозревал, что припомнит эти слова в будущем, но в данный момент он почувствовал облегчение. Промедление мало на что повлияет, но это даст им некоторую передышку, шанс немного собраться с мыслями и, возможно, найти какое-нибудь другое решение, альтернативу “дворцовому перевороту” в МТК.
Д’Луган продолжал настаивать о принятии решения прямо сейчас, предостерегая о том, что Франкен может узнать об их планах и предпринять адекватные действия против них. Но, в конце концов, большинство не поддержало его и ему пришлось смириться с общим решением.
После того, как все ушли Джанас на некоторое время остался. Сидя в одном из роскошных кресел Емметта со стаканом в руке он повторил предостережение Д’Лугана.
– Послушай, Джарл, – сказал он, – Д’Луган не дурак. Вполне вероятно, что Франкен узнает о том, что мы здесь замышляем. Нельзя исключить возможности присутствия лазутчика в нашем “Комитете”.
– Я знаю, – согласился Емметт. – Франкен прикладывает много усилий, чтобы следить за нами, если, конечно, это делает он.
– А ты так не думаешь?
– Он или Геррера. Пятьдесят на пятьдесят, на мой взгляд.
– Думаю, тебе стоит подготовиться, – произнес Джанас, – просто, на случай, если Альто, или кто другой, попытается изменить наши планы.
– У меня имеется пара схемок, на случай, если мы будем действовать – сказал Емметт. – Они, в основном, навеяны идеями Пола. Он хорош в этих делах.
– Согласен, – сказал Джанас с улыбкой. – Хорошо, что он на нашей стороне.
– Иногда мне кажется, – заметил Емметт так же с улыбкой. – Нет, не подумай, я вовсе не считаю его шпионом.
– Понимаю, что ты имеешь в виду. Что же его постоянно грызет?
– Не знаю, – сказал Емметт. – Он никогда не рассказывал мне об этом, но, кажется, у него были какие-то родственники на Антигоне, Брат с семьей, или что-то в этом роде. Затем, Федерация подстрелила его корабль в 77. Он считает, что это было не случайно.
– Он не единственный, кто разделяет это мнение.
– Да, – согласился Емметт. – В его сердце накопилось много ненависти, и Альто оказался неплохой мишенью для нее.
– Расскажи мне об этих схемах, – предложил Джанас, усаживаясь поудобнее в кресло и делая глоток из своего стакана.
Часом позже, когда он, наконец, покинул квартиру Емметтов в его голове роилась дюжина идей. Он вошел в ожидающий его аэромобиль и полетел в Офицерский Отель.
Глава ХII
В семи с половиной парсеках от Земли в направлении созвездия Орла шла битва. Корабли Федерации встретились с кораблями повстанцев и противник уже теснил их.
В жадном до энергии вакууме подпространства огромные стальные монстры рвали друг друга на части. Силовые экраны были объяты пламенем. Ядерные ракеты вспыхивали, как маленькие сверхновые. В звездолетах умирали люди, смешиваясь с расплавленным металлом и раскаленным газом. Битва была в разгаре.
Самый мощный боевой звездолет из всех когда-либо построенных на Земле, могучий “Саламис”, был поврежден в дюжине мест. На его борту не осталось уже ни единой живой души, точнее ни одного живого человека, но у самого корабля все еще оставался разум, разум сделанный из транзисторов и миниатюрных интегральных схем. И этот разум продолжал сражаться.
Защитные экраны звездолета угрожающе дрожали, но всегда достигали полной мощности, чтобы во время отразить атаку ракет или выстрелы энергетических пушек, угрожающие уничтожить его. Звездолет посылал ответные залпы, открывая свои экраны на тысячные и сотые доли секунды, чтобы пропустить ядерные ракеты и лучи энергетических пушек, безупречно направленные на свои цели.
Неприятель беспрерывно атаковал его, пытался сбить защитные экраны, накачивая ядерным огнем разрядные батареи, чтобы добраться до стальной оболочки и превратить ее в пар и оплавленные куски металла. Но корабль каждый раз сдерживал атаки, уничтожая противника, отгоняя его от себя, а затем отступал сам вместе с отступающим флотом Федерации.
Но, в конце концов, произошло неизбежное. Могучее кольцо противника отрезало “Саламис” от флота Федерации, нагрузив его силовые экраны таким количеством энергии, которое они не в состоянии были выдержать. Его экраны ярко вспыхнули. Звездолет светился, как маленькая звезда, освещая пространство вокруг себя на тысячи километров вокруг. Затем, они не выдержали. Самые могучие силовые экраны, когда либо установленные на звездолете, взорвались и энергия вокруг “Саламиса” охватила сам звездолет.
Маленькая звезда стала еще ярче – ядерные двигатели были поглощены взрывом, материя превратилась в энергию, энергия эта вырвалась наружу и “Саламис” прекратил свое существование.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50