- Снимите куртку, мистер Стабз, и верните Бантингу жилет.
Я послушался и оказался без жилета и без куртки, а эти мерзавцы пялили на меня глаза и ухмылялись. Хотел надеть куртку, а он:
- Погоди! Снять с него панталоны!
О, негодяй, о, зверь! Сэм Хопкинс - он был у нас в школе самый высокий - стащил с меня панталоны, взвалил меня к себе на закорки, и... меня высекли! Да, сэр, высекли! О, мщение! Меня, Роберта Стабза, справедливейшего из смертных, зверски выпороли, когда мне было всего десять лет от роду! Хоть февраль и самый короткий месяц, я долго не мог его забыть.
Март. Гроза и ливень
Когда матушка узнала, как поступили с ее ненаглядным крошкой, она решила подать в суд на директора школы, выцарапать ему глаза (добрая душа, она не смогла бы обидеть и мухи, если бы зло причинили ей самой) или, по крайней мере, забрать ребенка из школы, где его так бесстыдно опозорили. Но батюшка на сей раз проявил твердость: поклявшись всеми святыми, что я получил по заслугам, он заявил, что я останусь в школе, и послал старому Порки пару фазанов за его доброту - именно так он и написал: "доброту" ко мне. Старик пригласил меня отведать этих фазанов, и за обедом, разрезая дичь, произнес нелепую речь о высоких душевных качествах моих родителей и о своем намерении впредь проявлять по отношению ко мне еще большую доброту, если я посмею еще раз выкинуть что-либо подобное. Итак, мне пришлось оставить свое прежнее ремесло, ибо директор заявил, что, если хоть один из нас попросит у кого-нибудь из товарищей взаймы, его выпорют, а если ему придет в голову возвращать долг, он получит розог вдвое больше. Против такой угрозы бороться было бессмысленно, и мое маленькое предприятие прогорело.
Нельзя сказать, чтобы я блистал в школе, - в латыни, например, я так и не пошел дальше ненавистного "Propria quae maribus" Что свойственно морям (лат.)., в котором никогда не мог понять ни единого слова, хоть и по сей день помню его наизусть; однако благодаря моему росту, возрасту и матушкиным хлопотам, я пользовался преимуществами, которые предоставлялись старшим ученикам, и по праздникам мне тоже разрешали ходить в город на прогулку. Посмотрели бы вы, какими щеголями мы выступали! Я очень хорошо помню свой тогдашний костюм: сюртучок цвета грома и молнии, изящный белый жилет с вышивкой на карманах, кружевное жабо, панталоны до колен и нарядные белые чулки, бумажные или шелковые. Костюм был просто картинка, однако в нем не хватало пары сапог. У трех учеников в школе были сапоги, - как страстно мне хотелось, чтобы у меня они были тоже!
Но когда я написал об этом батюшке, тот ответил, что и слышать не желает ни о каких сапогах; для матушки же три фунта (столько стоили сапоги) были слишком большой суммой, она не могла выкроить ее из денег, которые батюшка давал ей на хозяйственные расходы; мне их тоже неоткуда было взять, - ведь казна моя в те времена оскудела. Однако желание иметь сапоги было так сильно, что я решил приобрести их любой ценой,
В те дни в нашем городке жил немец-сапожник, - потом он переехал в Лондон и нажил там состояние. Я поставил себе целью достать сапоги у него, не теряя надежды разделаться через год-другой со школой, - и тогда плакали бы его денежки, - или все-таки вытянуть деньги у матушки и заплатить ему.
И вот в один прекрасный день отправился я к сапожнику (звали его Штиффелькинд), и тот снял с меня мерку.
- Вы слишком молодой человек, чтобы носить сапоги, - заметил немец.
- Молод я или стар, это уж не твое дело, - отрезал я. - Не хочешь шить сапоги - не шей, но с людьми моего звания изволь разговаривать почтительно! - И я добавил несколько отборных ругательств, чтобы внушить ему, какая я почтенная личность. Они возымели должное действие.
- Бодождите, сэр, - сказал он, - у меня есть превосходная пара, они вам будут как раз. - И моему взору предстали самые красивые из всех сапог, которые мне когда-либо доводилось видеть. - Они были сшиты для достопочтенного мистера Стифни из гвардейского полка, но оказались ему малы.
- В самом деле? - воскликнул я. - Стифни - мой троюродный брат. А теперь скажи мне, мошенник, сколько ты хочешь содрать с меня за эти сапоги?
- Три фунта, - отвечал он.
- Ого! Цена, конечно, бешеная, но я с тобой сквитаюсь, потому что денежек своих ты скоро от меня не получишь.
Башмачник заволновался и начал было:
- Сэр, я не могу отдавать вам сапоги без...
Но тут меня осенила блестящая мысль, и я прервал его:
- Это еще что такое? Не смей называть меня "сэр". Давай сюда мои сапоги, и чтобы я больше не слышал, как ты называешь аристократа "сэр", понял?
- Сто тысяч извинений, милорд, - заговорил он, - если бы я зналь, что ваша светлость - лорд, я бы никогда не назваль вас "сэр". Как я буду записать ваше имя в книгу?
- Имя? Э-э... Лорд Корнуоллис, как же еще! - сказал я, направляясь к двери в его сапогах.
- А что делать с башмаками милорда?
- Пусть пока лежат у тебя, я за ними пришлю. И я вышел из лавки, небрежно кивнув немцу, который в это время завертывал мои башмаки.
* * *
Я не стал бы рассказывать вам об этом эпизоде, если бы эти проклятые сапоги не сыграли в моей жизни столь роковой роли. В школу я вернулся распираемый гордостью и без труда удовлетворил любопытство мальчишек относительно способа приобретения моей замечательной обновки.
Но вот как-то утром в роковой понедельник, - вот уж поистине был черный понедельник, иначе не скажешь, - когда мы с мальчиками играли во время перемены во дворе, я вдруг увидел окруженного толпой учеников человека, который, казалось, искал кого-то среди нас. Я весь похолодел: то был Штиффелькинд. Зачем он здесь? Он что-то громко говорил, и вид у него был сердитый.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19