Не будешь возражать, если я его тебе отдам? Я надевала его только раз. Констанс. А теперь назови мне истинную причину, по которой ты решила сразу же порвать с Джоном.
(Глаза Мари-Луизы широко раскрываются, она хихикает.)
Мари-Луиза. Поклянись, что никому не скажешь. Констанс. Клянусь честью. Мари-Луиза. Видишь ли, дорогая, в Индии мы встретили потрясающего молодого человека. Адъютанта одного из губернаторов. Он вернулся домой на одном с нами пароходе. И просто обожает меня. Констанс. А ты, естественно, обожаешь его. Мари-Луиза. Я от него без ума. Даже не знаю, что будет. Констанс. Думаю, мы обе можем догадаться. Мари-Луиза. Такой темперамент, как у меня, это кошмар. Разумеется, тебе не понять, ты холодная. Констанс (очень спокойно) . А ты — бесстыжая маленькая сучка, Мари-Луиза. Мари-Луиза. О, нет. Романы у меня случаются, но я не сплю со всеми подряд. Констанс. Я бы уважала тебя больше, будь ты честной проституткой. Она, по крайней мере занимается этим, чтобы заработать на хлеб и масло. Ты же получаешь все от своего мужа, но не даешь ему того, за что он платит. И по моему разумению, ты — вульгарная воровка. Мари-Луиза (удивленно, с обидой) . Констанс, как ты можешь так говорить со мной? Это жестоко. Я думала, что ты меня любишь. Мари-Луиза. Люблю. Я полагаю тебя лгуньей, пустышкой и паразитом, но люблю. Мари-Луиза. Неужели ты действительно видишь меня такой? Констанс. Да. При этом у тебя легкий характер, ты щедра, а иногда забавна. И плюсы скорее перевешивают минусы, поэтому ты мне и не противна. Мари-Луиза (улыбаясь) . Я не верю, что ты говоришь серьезно. Ты же знаешь, у меня нет более близкой подруги. Констанс. Я принимаю людей, какими они есть и, готова спорить, что через двадцать лет ты станешь образцом добродетельности. Мари-Луиза. Дорогая, я сразу поняла, что ты решила подшутить надо мной. Констанс. А теперь беги, дорогая, а я сообщу Джону эту ужасную весть. Мари-Луиза. До свидания, и будь с ним по-мягче. Мы должны щадить его чувства. (Она поворачивается, чтобы уйти, у двери останавливается, смотрит на Констанс.) Разумеется, я часто думала, а почем с твоей внешностью ты не пользуешься успехом у мужчин. Теперь я знаю. Констанс. Скажи мне. Мари-Луиза. Видишь ли… ты юмористка, а мужчин это останавливает.
(Она уходит. Мгновение спустя осторожно открывается дверь и Джон всовывается в комнату.)
Джон. Она ушла? Констанс. Заходи. Путь свободен и все в полном ажуре. Джон (входит в гостиную) . Я слышал, как хлопнула дверь. Ты ей сказала? Констанс. Да. Джон. Она расстроилась? Констанс. Разумеется, для нее это был шок, но она выдержала удар. Джон. Она расплакалась? Констанс. Нет. Не совсем. По правде говоря, я думаю, мои слова просто оглушили ее. Но я не сомневаюсь, что она разрыдается, когда придет домой и осознает всю глубину потери. Джон. Плачущая женщина — это ужасно. Констанс. Смотреть на нее — одно расстройство. Но слезы приносят облегчение, знаешь ли. Джон. Мне кажется, ты слишком уж хладнокровна, Констанс. Вот мне как-то не по себе. Не хочется думать, что я причинил ей боль. Констанс. Я уверена, она поймет, что ты сделал это ради меня. Она знает, что ты по-прежнему питаешь к ней самые теплые чувства. Джон. Но ты оставила ей даже искорки надежды, не так ли? Констанс. Можешь не сомневаться. Джон. В любом случае, а рад, что ты едешь в отпуск с легкой душой. Между прочим, деньги тебе не нужны? Я тотчас же выпишу чек. Констанс. Нет, благодарю. Денег у меня предостаточно. За год я заработала тысячу четыреста фунтов. Джон. Однако! Это внушительная сумма. Констанс. Двести я беру с собой. Еще двести потратила на одежду и всякие мелочи, а оставшуюся тысячу этим утром перевела на твой счет, оплатив стол и кров за последние двенадцать месяцев. Джон. Вот это ты зря, дорогая. Я не хочу об этом слышать. Не хочу, чтобы ты платила за стол и кров. Констанс. Я настаиваю. Джон. Ты больше меня не любишь? Констанс. Причем тут это? А, ты думаешь, женщина может любить мужчину лишь при условии, что он ее содержит. Не слишком ли низко ты ценишь собственную привлекательность? А как же твое обаяние и чувство юмора? Джон. Это же абсурд, Констанс. Я могу обеспечивать тебя всем необходимым. Предлагать мне тысячу фунтов за стол и кров оскорбительно. Констанс. Ты не думаешь, что это оскорбление ты как раз можешь и проглотить? Тысяча фунтов может много чего купить. Джон. Я не собираюсь их брать. Твое желание идти работать мне никогда не нравилось. Я думал, тебе хватает дел с домашним хозяйством. Констанс. С тех пор, как я пошла работать, ты начал испытывать какие-то неудобства? Джон. Скорее нет, чем да. Констанс. Поверь мне, только те женщины, которые ничего не имеют, жалуются, что домашнее хозяйство отнимает у них все время и силы. Если ты знаешь, чего хочешь, и имеешь опытных слуг, все можно сделать ровно за десять минут. Джон. Так или иначе, ты хотела работать и я уступил. Я думал, что ты нашла себя приятное времяпрепровождение, но уж конечно не собирался извлекать из этого прибыль. Констанс. Знаю, не собирался. Джон. Констанс, меня не покидает мысль, что твоя решимость в отношении работы как-то связана с Мари-Луизой.
(Пауза. Потом голос Констанс становится очень серьезным.)
Констанс. Тебя не удивляло, почему я не упрекала тебя романом с Мари-Луизой? Джон. Удивляло. Причину я мог найти только в твоей ни с кем ни сравнимой доброте. Констанс. Ты ошибался. Я не считала себя в праве упрекать тебя. Джон. Но почему, Констанс? Ты имела полное право. Мы вели себя, как две свиньи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26