Крофт знал все это и знал, что людям нужно получше отдохнуть и что практически маловероятно, чтобы на горе мог оказаться какой-нибудь японец, но он понимал, что сейчас важнее этого было не нарушать воинский распорядок. Смерть Рота временно пошатнула его власть командира, и было крайне важно восстановить положение.
Последним на посту стоял Галлахер. Было очень холодно в этот предрассветный час. Он проснулся ошеломленным, в каком-то дурмане, и сидел завернувшись в одеяло, весь дрожа от холода. В течение долгих минут он мало что сознавал, находясь во власти странной иллюзии и воспринимая огромный силуэт горного хребта, высившийся над ним, как некую более глубокую границу ночи. Так он продолжал сидеть, полусонный, покорно ожидая утра и солнечного тепла, в полной апатии. Смерть Рота казалась сейчас чем-то далеким. Галлахер почти полностью отключился от окружающего и лениво воскрешал в памяти давно забытые приятные моменты, словно ему было необходимо сейчас хранить где-то глубоко в себе этот маленький теплый огонек, чтобы противостоять холоду ночи, громадному простору гор, своему изнеможению и, возможно, подстерегающей кого-нибудь еще во взводе смерти.
Рассвет приходил в горы медленно. В пять часов небо посветлело настолько, что Галлахер ясно увидел вершину хребта, но в течение следующего получаса все оставалось по-прежнему. Однако все в нем жило спокойным ожиданием рассвета. Солнце скоро пробьется над восточным склоном горы и спустится в их маленькое ущелье.
Он внимательно осмотрел небо и заметил несколько робких розоватых полос, которые поднимались над более высокими вершинами, окрашивая в пурпурный цвет крошечные продолговатые утренние облака. Горы казались очень высокими. Галлахер усомнился, сможет ли солнце подняться над ними.
Вокруг все становилось светлее, но это был неуловимый процесс, солнце все еще не показывалось, и нежно-розовый свет, казалось, исходил от земли. Галлахер ясно различал теперь спящих вокруг него людей, глядя на них с чувством некоторого превосходства. В этот ранний предутренний час они представляли собой жалкое и неприглядное зрелище. Он знал, что пройдет немного времени и придется разбудить их, а они будут стонать и ворчать, вырываясь из цепких объятий сна.
На западе все еще была ночь, и он вспомнил воинский эшелон, спешивший через огромные равнины штата Небраска. Тогда были сумерки, и ночь с востока гналась за эшелоном; она обогнала его и через Скалистые горы направилась к Тихому океану. Это было красивое зрелище, и воспоминание о нем навеяло печаль. Он вдруг страстно затосковал по Америке, и ему так сильно захотелось увидеть ее снова, что он даже почувствовал запах мокрого булыжника на мостовых летним утром в Южном Бостоне.
Солнце теперь приблизилось к краю восточной границы хребта, и небо казалось огромным, ясным и радостным. Галлахер вспомнил, как ночевал с Мэри в маленькой походной палатке во время пикника в горах, и ему грезилось, что он просыпается от дразнящего прикосновения к лицу бархатистой кожи ее грудей. Он услышал, как она сказала: «Вставай, соня, и посмотри на рассвет». Он сонно проворчал, прижался к ней и затем, как бы в виде уступки, нехотя приоткрыл один глаз. Солнце в самом деле поднималось над хребтом, и, хотя свет в ущелье был все еще тусклым, в этом уже не было ничего необычного. Настало утро.
Так Мэри привела к нему рассвет. Холмы стряхивали с себя ночной туман, сверкала роса. Окружающие горные хребты выглядели сейчас женственно-нежными. Люди же, спавшие возле него, были промокшими и продрогшими и казались какими-то мрачными тюками, от которых поднимался туман. На многие мили вокруг он был единственным бодрствующим человеком, и только он один наслаждался этой упоительной утренней свежестью.
По ту сторону горы послышалась артиллерийская канонада; она рассеяла его грезы и вернула к действительности. Мэри умерла...
Галлахер глотнул воздух, размышляя в немом страдании, когда же он перестанет обманывать себя. Теперь ему уже нечего было ждать, и он впервые осознал, как устал. Его руки и ноги ныли от боли, да и сон как будто не принес никакого облегчения. Теперь другим казался и рассвет, и он увидел себя дрожащим в одеяле, промокшим и продрогшим от ночной росы.
Однако у него все-таки был сын, которого он еще ни разу не видел. Воспоминание об этом не принесло утешения. Он не верил, что доживет до встречи с ним, и воспринимал это почти безболезненно, как суровую необходимость. Погибли слишком многие. Приближается его очередь. В своем больном воображении он мысленно представил, как на заводе изготовляется для него пуля и как ее вставляют в гильзу.
Если бы только у него была фотокарточка его мальчика. Его глаза увлажнились. Ведь не так уж многого он желал. Только бы вернуться живым из этой разведки и дожить до того дня, когда по почте придет фотокарточка его ребенка.
Он опять почувствовал себя глубоко несчастным. Ему казалось, что он сам себя обманывает. Он дрожал от страха, настороженно оглядывая окружавшие его со всех сторон горы.
Я убил Рота.
Он знал, что виновен в его смерти. Он вспомнил внезапный прилив сил, презрения и какой-то радости, когда орал на Рота, чтобы тот прыгал. Галлахер беспокойно ворочался на земле, вспоминая горькую гримасу на лице Рота, когда тот не дотянулся до другой стороны выступа. Он явственно представлял себе, как Рот падал и падал, и от этого видения у него пробегали мурашки по спине, как бывает, когда металлическим предметом царапают по стеклу.
Он согрешил и будет наказан. Смерть Мэри — это первое предупреждение, но тогда он как-то не думал об этом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262