Вытяни из него фунт, идет? То бишь, гинею.
– Мне заплатят сегодня, – сказал Стивен.
– В школьной шарашке? – осведомился Маллиган. – А сколько? Четыре фунта? Одолжи нам один.
– Как угодно, – отвечал Стивен.
– Четыре сверкающих соверена! – вскричал с восторгом Бык Маллиган. – Устроим роскошный выпивон на зависть всем раздруидам. Четыре всемогущих соверена.
Воздев руки, он затопал по каменным ступеням вниз, фальшиво распевая с лондонским простонародным акцентом:
Веселье будет допоздна,
Мы хлопнем виски и вина,
В день Коронации
Мы славно покутим!
Веселье будет допоздна,
И все мы покутим!
Лучи солнца веселились над морем. Забытая никелевая чашка для бритья поблескивала на парапете. Почему я должен ее относить? Может, оставить тут на весь день, памятником забытой дружбе?
Он подошел к ней, подержал с минуту в руках, осязая ее прохладу, чувствуя запах липкой пены с торчащим в ней помазком. Так прежде я носил кадило в Клонгоузе. Сейчас я другой и все-таки еще тот же. Опять слуга. Прислужник слуги О пылкой религиозности Стивена-мальчика рассказывает «Портрет»; прислужник слуги – выражение из Книги Бытия 9, 25.

.
В мрачном сводчатом помещении внутри башни фигура в халате бодро сновала у очага, то скрывая, то открывая желтое его пламя. Мягкий дневной свет падал двумя снопами через высокие оконца на вымощенный плитами пол, и там, где снопы встречались, плыло, медленно вращаясь, облако дыма от горящего угля и горелого жира.
– Этак мы задохнемся, – заметил Бык Маллиган. – Хейнс, вы не откроете дверь?
Стивен поставил бритвенную чашку на шкафчик. Долговязый человек, сидевший на подвесной койке, направился к порогу и отворил внутреннюю дверь.
– А у вас есть ключ? – спросил голос.
– Ключ у Дедала, – отозвался Бык Маллиган. – Черти лохматые, я уже задыхаюсь!
Не отрывая взгляда от очага, он взревел:
– Клинк!
– Ключ в скважине, – сказал Стивен, подходя ближе.
Ключ с резким скрежетом дважды повернулся в замке, и тяжелая наружная дверь впустила долгожданные свет и воздух. Хейнс остановился в дверях, глядя наружу. Стивен придвинул к столу свой чемодан, поставив его торчком, и уселся ждать. Бык Маллиган шваркнул жарево на блюдо рядом с собой. Потом отнес блюдо и большой чайник к столу, поставил и вздохнул с облегчением.
– Ах, я вся таю, – произнес он, – как сказала свечка, когда… Но – тес! Про это не будем. Клинк, проснись! Подавай хлеб, масло, мед. Присоединяйтесь, Хейнс. Кормежка готова. Благослови, Господи, нас и эти дары твои. Черт побери, молока нет!
Стивен достал из шкафчика масленку, хлеб и горшочек с медом. Бык Маллиган, усевшись, вскипел внезапным негодованием.
– Что за бардак? – возмутился он. – Я ж ей сказал – прийти в начале девятого.
– Можно и без молока обойтись, – сказал Стивен. – В шкафчике есть лимон.
– Да пошел ты со своими парижскими замашками! – отвечал Бык Маллиган. – Я хочу молочка из Сэндикоува.
Хейнс, направляясь к ним от дверей, сообщил:
– Идет ваша молочница с молоком.
– Благодать божия! – воскликнул Бык Маллиган, вскакивая со стула. – Присаживайтесь. Наливайте чай. Сахар в пакете. А с треклятой яичницей я больше не желаю возиться.
Он кое– как раскромсал жарево на блюде и раскидал его по трем тарелкам, приговаривая:
– In nomine Patris et Filii et Spiritus Sancti во имя Отца и Сына и Святого Духа (лат.).

.
Хейнс сел и принялся разливать чай.
– Кладу всем по два куска, – сказал он. – Слушайте, Маллиган, какой вы крепкий завариваете!
Бык Маллиган, нарезая хлеб щедрыми ломтями, замурлыкал умильным старушечьим голоском:
– Как надоть мне чай заваривать, уж я так заварю, говаривала матушка Гроган Матушка Гроган и ниже Мэри Энн – персонажи шуточных ирландских песен.

. А надоть нужду справлять, уж так справлю.
– Боже правый, вот это чай, – сказал Хейнс.
Бык Маллиган, нарезая хлеб, так же умильно продолжал:
– Уж такой мой обычай, миссис Кахилл , это она говорит. А миссис Кахилл на это: Ахти, сударыня, только упаси вас Господи делать оба дела в одну посудину .
На кончике ножа он протянул каждому из сотрапезников по толстому ломтю хлеба.
– Это же фольклор, – сказал он очень серьезно, – это для вашей книги, Хейнс. Пять строчек текста и десять страниц комментариев насчет фольклора и рыбообразных божеств Дандрама. Издано сестрами-колдуньями в год великого урагана Реплика Быка о фольклоре – карнавализация увлечений кельтскою древностью в кругах Ирландского литературного возрождения, лидером которых был Йейтс. Рыбообразные божества комментаторы сближают с форморайнами (фоморами, «нижними демонами»), мифическим племенем обитавших в море гигантов; помимо этой связи, они фигурируют также в «Тайной доктрине» Блаватской. Дандрам увязывается с ними, ибо это – место Тропы Гигантов, знаменитого комплекса мегалитов на побережье к северу от Дублина. Но Дандрам связан и со следующей фразой: в деревушке с этим же названием сестры Йейтса устроили издательство «Дан Эмер Пресс» и центр возрождения ирландских ремесел, издательство должно было печатать на сделанной вручную бумаге книги Йейтса и других патриотов. Сестры-колдуньи одновременно отсылают и к ведьмам в «Макбете» (акт 1, сц. 3). И последний намек: стилизуясь под старый ирландский счет лет от катастрофического «великого урагана» в 1839 г., в «Дан Эмер Пресс» выпустили книгу с такой датировкой: «в год великого урагана, 1903» (в феврале 1903 г. также был разрушительный ураган).

.
Он обернулся к Стивену и, подняв брови, спросил его с крайней заинтересованностью:
– Не можете ли напомнить, коллега, где говорится про посудину матушки Гроган, в «Мабиногионе» «Мабиногион» (по-валлийски «Наставление юным бардам») – сборник валлийских сказаний, смешанного кельтского и французского происхождения, изданный в 1838 г.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56