– Где водка?
– Обещайте, что будете закусывать…
– Обещаю, обещаю. Где водка?
– Перед вами.
Невесть откуда передо мной действительно возникла тарелочка с севрюжьими бутербродами, а рядом стоял полный стакан с характерным запахом высокосортного джина.
– А что, водки не было? – тупо спросил я.
– Почему же? Просто я подумал – а стоит ли смешивать?
– Тоже верно… – Я поднял стакан. – Еще раз, простите меня, Ангел, и… в память о хороших людях. Так и хочется сказать «Господи…», а теперь и язык не поворачивается…
– Ну, это вы напрасно, – улыбнулся мне Ангел. – Важно то, что вы лично вкладываете в это – «Господи…».
Я залпом выпил половину стакана, посидел зажмурившись, дождался «внутреннего оттаивания», открыл глаза и потянулся за сигаретой.
– Вы обещали поесть немножко, – мягко остановил меня Ангел.
– Да, да… Конечно'
Я с трудом откусил от бутерброда, с еще большим трудом разжевал и проглотил этот кусок и все-таки закурил сигарету.
Ангел слегка отодвинул занавеску, посмотрел в окно, тихо произнес:
– Скоро светать начнет…
В этой фразе я почему-то углядел некий второй, скрытый смысл. Взял стакан с остатками джина, слегка отхлебнул и попросил Ангела:
– Пожалуйста, расскажите мне все остальное… Вторгаться сейчас в То Время у меня просто нету сил.

* * *

– Я не буду пересказывать все, что происходило с момента возвращения Фирочки из колонии от Толика домой и до получения ею из крематория двух урн с прахом матери и мужа… Но некоторые подробности этого чудовищного периода вы должны знать, – сказал Ангел. – На этот раз криком, матом, лестью, взятками и молитвами Лидочкиного отца, подполковника милиции Петрова, заключенный… виноват, «воспитанник» колонии усиленного режима для несовершеннолетних Самошников Анатолий Сергеевич, статья сто восьмая, часть вторая, в сопровождении двух «воспитателей» был отпущен из колонии на похороны своего отца Самошникова С. А. и своей бабушки Лифшиц Л. А., убитых при невыясненных обстоятельствах… Это – раз.
Второе: Самошникова Эсфирь Анатольевна (по паспорту – Натановна), дочь убитой Лифшиц Л. А. и жена убитого Самошникова С. А., по просьбе своего сына Самошникова А. С. не стала захоранивать эти урны в предложенных ей местах, а отвезла урны к себе домой. После чего Самошников Анатолий Сергеевич был возвращен в колонию, а его мать – Самошникова Эсфирь… не то Натановна, не то Анатольевна – с тяжелым психическим расстройством была госпитализирована в клинику неврозов имени Павлова по адресу Васильевский остров, 15-я линия, дом номер четыре.
В течение полутора месяцев пребывания в этой клинике уход за больной осуществлялся, помимо штатных сотрудников клиники имени Павлова, исключительно членами семьи сотрудника милиции подполковника Петрова Николая Дмитриевича: его женой Петровой Натальей Кирилловной и их дочерью – бывшей знакомой осужденного Самошникова А. С., ученицей седьмого класса Петровой Лидией Николаевной…

* * *

– Простите, что перебиваю вас, Ангел, – сказал я, прихлебывая «ангельский» джин и постепенно приходя в себя. – Но у меня сразу же возникают два вопроса.
– Пожалуйста, Владим Владимыч.
– Объясните мне, почему вы, сами назвав этот период чудовищным, а я бы добавил – трагическим, рассказываете мне об этом каким-то гнусным протокольным языком, старательно сохраняя в своем рассказе немеркнущий стиль детального доноса? Затем второй вопрос…
– Секунду, Владим Владимыч! – прервал меня Ангел. – Сразу же отвечаю на первый: уж если на то пошло, то это стиль не доноса, а «донесения». Я вам почти дословно процитировал донесение сотрудника отдела Комитета государственной безопасности Калининского района города Ленинграда своему непосредственному начальнику. Какой нормальный, человеческий пересказ, исполненный горечи справедливых и трагических эмоций, может соперничать по точности и лапидарности с обычным служебным донесением оперативника, честно исполняющего порученное ему задание?!
– Значит, к этому двойному убийству подключился и КГБ?
– Нет, – ответил Ангел. – Комитет, как и эта сволочь Заяц, был введен в заблуждение лихой газетной строкой о возможном перемещении огромных по тем временам денег из Западной Германии на территорию Советского Союза!.. И естественно, вел в этом направлении собственную разработку. Пока не убедился в подлости автора заметки и идиотизме собственных предположений…
– Откуда вы про все это знаете? – напрямую спросил я.
– Работа у меня такая, – коротко ответил Ангел. – И второе: вас смутила фраза – «…убитых при невыясненных обстоятельствах». Так?
– Да…
– В тот момент, к несчастью, это было правдой… Замордованная диким количеством уголовных дел славной эпохи мелкого капитализма начала девяностых годов, милиция так и не смогла никого отыскать. Такой вот классический «висяк», как говорят симпатяги-сыщики из сериала «Улицы разбитых фонарей». Арестовали поначалу двух грузчиков и водителя той мусороуборочной машины, под шум которой Зайцу так легко удалось выскользнуть из квартиры Самошниковых. Продержали несколько суток, потрясли их, да и выпустили «за недоказанностью».
Я зло опрокинул остатки джина в глотку, запил неизвестно откуда появившимся горячим чаем, уже с лимоном и с сахаром, и сказал:
– А Заяц остался безнаказанным!..
Тут Ангел как-то очень нехорошо ухмыльнулся и возразил мне:
– Э, нет!.. Заяц был вычислен и казнен.
И в его голосе неожиданно прозвучали жестокие и мстительные нотки, так не соответствующие моим любительским представлениям об «ангельских» голосах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89