— Может быть, и понадобитесь! Во всяком случае, будьте готовы стрелять, как только я вам скажу. Если окажется необходимым, я рискну и на это.
— Но где? Как? Во что стрелять? В кого?
— Увидите, увидите! Согласны?
— Да, раз вы этого требуете! Ах! Вы ужасный человек!
— Спасибо, господин Луи, но только обещайте мне, что бы ни произошло, не стрелять без моего приказания. Гораздо лучше, если только возможно, избегать выстрелов, потому что звук их может привлечь таких посетителей, которым нам совсем нежелательно сообщать, где мы находимся в настоящую минуту.
— Согласен. Мы будем повиноваться вам и будем готовы стрелять по первому сигналу с вашей стороны.
— Отлично.
Во время этого разговора пирога не замедляла своего бега. Шум все усиливался и с каждой минутой слышался все ближе и ближе.
Тем временем канадец, видимо, находившийся не только в прекрасном, но даже в веселом настроении, раскрыл свою охотничью сумку и вытащил оттуда небольшое полено с кулак, а длиной около пятнадцати дюймов; это было так называемое гнилое дерево, которое индейцы называют околь.
Бержэ приладил полено на самом носу пироги.
Молодые люди внимательно следили за всеми этими приготовлениями, в которых они ровно ничего не понимали.
— Теперь будьте внимательнее, — сказал охотник, когда полено было крепко воткнуто в обшивку суденышка.
— Внимательнее… в чем дело, старый охотник? — спросил барон.
— Следите внимательно за тем, что вы увидите сейчас, — отвечал охотник, высекая огонь и кладя на полено пучок пакли, пропитанной водкой, которая сейчас же вспыхнула ярко пылающим факелом.
Тогда над рекой протянулась широкая зона света, центр которой занимала пирога.
— Смотрите, — проговорил Бержэ, протягивая руку, — видите вы, вон там?
— Э! — вскричал граф, — в самом деле… но что же это такое? Мне кажется, там как будто что-то ворочается… Но только понять не могу, что это такое?
— Это серый медведь переплывает через реку и больше ничего.
— Так, так, так! — промолвил барон, потирая руки, — мясо серых медведей, говорят, очень вкусно.
— Замечательно! Но сначала его надо убить.
— Это верно! Он, по-видимому, направляется в эту сторону. Посмотрите-ка, Бержэ.
— Обязательно, его тянет к свету.
— Это настоящее чудовище, — сказал граф, — посмотрите какая у него громадная голова!
— Серый медведь самое страшное животное в этих странах, — продолжал охотник, — когти его достигают иногда десяти и даже двенадцати дюймов длины. Сила его громадна, ловкость замечательна, а свирепость такова, что ягуары кажутся в сравнении с ним ягнятами.
— Гм! — сказал барон, — значит, это враг серьезный.
— И даже очень. Встреча с ним всегда оканчивается чьей-нибудь смертью. Если мы его не убьем, он сам нас убьет, предупреждаю вас.
— . Черт возьми! Его не следует упускать. Слышите вы там, молодцы?
Золотая Ветвь и Смельчак молча кивнули головой в знак согласия.
— Постараемся, — продолжал Бержэ. — Выслушайте теперь меня внимательно: самое большее через пять минут он уже будет возле нас. Когда он подплывет на протяжение руки, я рассеку ему голову топором.
— Хорошо! А если он не будет убит?
— Вы будете стрелять все вместе, не думая обо мне, иначе мы все погибнем. Старайтесь целиться ему в глаза, потому что пули расплющатся об его череп. Поняли вы меня?
— Вполне, а как же вы?
— Я сумею выпутаться из беды, будьте спокойны. Теперь молчите! Вот он подплывает.
Четыре француза зарядили ружья; индейский вождь продолжал грести, по-видимому, столь же спокойно, как если бы не случилось ничего особенного.
Бержэ с топором в руке стоял прямо и твердо на носу пироги.
Зверь был всего в нескольких футах от лодки.
Над водой видна была его огромная голова; глаза блестели во мраке точно два горящих угля, а кровавая пасть, вооруженная страшными зубами, открывалась по временам, чтобы издать хриплый рык.
Одна минута протекла в страшной тревоге для французов. Бержэ, откинув назад верх туловища, приподняв над головой руку, вооруженную топором и выставив вперед правую ногу, спокойно ждал приближения зверя.
Индеец все продолжал грести, посматривая по временам на серого медведя без малейшего страха.
— Вперед! Немного правее! — крикнул охотник. Индеец слегка повернул пирогу.
В одну минуту одна из могучих лап свирепого зверя оперлась о край лодки и пригнула ее почти к уровню воды. Топор опустился вниз с быстротой молнии. Медведь издал ужасный рев, и пирога приподнялась.
— Можете спрятать ваши ружья, — спокойно сказал Бержэ, — голова его рассечена до глаз.
Медведь бился с ужасными хрипами в последних конвульсиях агонии, разбрасывая вокруг себя воду, которую он бил четырьмя гигантскими лапами.
Тонкий Слух тихонько скользнул в реку, приблизился к хрипевшему чудовищу, затянул ему обе задние лапы в мертвую петлю и, таща его таким образом за собой, медленно поплыл к берегу.
Пирога последовала за ним.
Соединенных усилий шести человек оказалось едва достаточно для того, чтобы притянуть к земле труп страшного зверя.
Это был один из самых крупных экземпляров; медведь весил около тысячи фунтов.
Индеец и охотник, как только зверя вытащили на землю, сочли своей обязанностью содрать с него шкуру, что они проделали с ловкостью и быстротой, свидетельствовавшими об известной опытности в этом деле; затем они обрезали все четыре лапы, считающиеся лакомым кушаньем, вырезали несколько фунтов филея, срезали весь жир, а остальное кинули в добычу хищным птицам.
— Вот теперь у нас есть чем позавтракать, — весело сказал охотник.
— Да, и, по-моему, завтрак будет на славу, — подтвердил барон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72