Кэти и в самом деле полностью восстановила девичью тонкость стана — правда, для этого ей приходилось выполнять пятьдесят приседаний каждое утро. Единственным изменением в ее фигуре был увеличившийся в объеме бюст.
Ее каблучки стучали по полу террасы. Зашелестел шелк — Кэтлин опустилась на колени, взяла на руки ребенка. Эрик, заглянув в декольте, увидел гладкую, загорелую кожу, вдохнул аромат ее духов, и неистовое томление охватило все его существо.
— «Мицуко», — вырвалось у него.
Кэтлин вздрогнула, искоса взглянула на гостя.
— Да, — ответила она.
Сев на некотором расстоянии от Эрика и по-прежнему прижимая к себе сына, она сказала:
— Я вижу, вы уже пьете коктейль?
— Да.
— А где Сет?
— Они с Джорджем отправились переодеваться. Скоро вернутся.
— А Хейзел?
— Такую не видел. — Эрик отхлебнул из бокала. — Мы одни, Кэтлин.
Она вскинула подбородок. В белоснежной рубашке и синем блейзере Эрик смотрелся великолепно. Пуговицы на рубашке были расстегнуты, и Кэтлин видела мощную, загорелую шею и покрытую густыми волосами грудь. Ее пальцы сжались, вспомнив, как скользили по его телу. Взгляд Кэтлин опустился ниже, она увидела светло-бежевые брюки, а под ними — тугие мускулы ног и еще…
Она быстро отвела глаза, надеясь, что он не заметил направления ее взгляда. Но Эрик, увы, проявил всегдашнюю наблюдательность. Насмешливо ухмыльнувшись, он приподнял бокал:
— Поздравляю, Кэтлин. Ты сделала большую карьеру. Сколько времени прошло с тех пор, как ты работала вожатой в лагере? Дай-ка сосчитаю. — Он прищурился, делая вид, что считает. — Два года? Да. Потом произошла авария в аэропорту. Столько грохота, столько жертв, но я уцелел. Как сейчас помню, это произошло шестнадцатого июля в четырнадцать сорок три.
Тон его был неприязненным, он явно хотел ее оскорбить, и на глазах у Кэтлин выступили слезы.
— Я рада… Рада, что ты остался жив.
— Да, я помню. Ты проявила столько заботы и внимания!
— По-моему, у тебя плакальщиц в тот день хватало, — огрызнулась она.
Плакальщиц? Кого она имеет в виду? Когда Эрик очнулся, около его кровати не было никого, кроме Боба и Салли, а они никакой Кэтлин не видели.
Прежде чем Эрик спросил, что Кэтлин имела в виду, их одиночество было нарушено: Джордж выкатил на террасу своего хозяина. Эрик впервые обратил внимание, что все лестницы и ступеньки в доме непременно снабжены пандусами, чтобы было удобнее спускать и поднимать каталку. Выключатели на стенах были расположены ниже обычного, чтобы до них мог дотянуться сидящий.
— Я вижу, вы уже познакомились, — жизнерадостно сказал Сет. — Дорогая, ты выглядишь сногсшибательно!
Кэтлин поднялась, поставив малыша на ноги, подошла к Сету, наклонилась, подставила щеку для поцелуя. Крепко держа ее за руки, Сет продолжал:
— Правда, Эрик, она просто чудо?! Теперь вы видите, я ничуть не преувеличил. Смотрите, какой у нее нежный оттенок кожи.
Кэтлин побледнела, подумав о том, что Эрик знаком с ее кожей куда лучше, чем Сет. С тех пор, как она переехала в дом Кирхофов, Сет побывал у нее в спальне всего один раз — когда захотел посмотреть, как обустроила она свое гнездышко. Каждый вечер супруги расходились по своим спальням, ласково поцеловав друг друга на прощание. Сета в кровать укладывал Джордж, а Кэтлин ложилась в постель в одиночестве.
— Да, ваша жена и в самом деле хороша, — согласился Эрик, и Кэтлин ясно услышала прозвучавшую в его голосе насмешку.
— Джордж, будь другом, займись баром, — попросил хозяин. — Мне шотландское виски со льдом, а Кэти, как всегда, будет пить свой «шприцер». Да, Кэти?
Кэтлин непроизвольно взглянула на Эрика, а тот опять насмешливо приподнял свой бокал. Значит, он тоже ничего не забыл! Но Кэти вспоминала события минувших дней с нежностью, а он, должно быть, тщеславился победой над доверчивой девчонкой.
Весь вечер Кэтлин ощущала напряженность, но тщательно скрывала это. Перед самым ужином к ним присоединилась Хейзел, после чего атмосфера еще более сгустилась. Сестра Сета, как обычно, была вежлива и старательно изображала великосветскую даму, но Кэтлин отлично знала, что представляет собой эта женщина на самом деле. Когда они оставались наедине, Хейзел не считала нужным скрывать свои подлинные чувства. Больше всего Кэти пугало то, что Хейзел иногда бросала на маленького Терона взгляды, исполненные жгучей ненависти. Вот почему Кэти старалась ни при каких обстоятельствах не оставлять Терона наедине с теткой.
К тому времени, когда Элис позвала всех к ужину, Кэти превратилась в настоящий комок нервов. Она видела, что Эрик то и дело поглядывает на ее сына. Хорошо хоть, Терона усадили поодаль от взрослых — Элис кормила малыша персонально. Раньше Кэтлин добивалась, чтобы сына сажали за стол вместе со взрослыми, но сейчас эта традиция была как нельзя более кстати. Такой порядок завела Хейзел, заявившая, что ребенку не место за общим столом. Сет не стал спорить с сестрой:
— Она права, Кэтлин. Тебе полезно время от времени расслабиться и спокойно насладиться трапезой. Хейзел так заботлива!
Они расселись в столовой, причем Эрик оказался прямо напротив Кзтлин. Восхитительные блюда, приготовленные умелой Элис, не лезли Кэтлин в горло. Она с трудом осилила треть содержимого тарелки.
Столовую Кэти ненавидела. Эта комната, со стенами, покрытыми темно-синим атласом, всегда давила ей на психику. Мебель здесь была тяжелая, темная, повсюду фарфоровые вазы, под потолком — помпезная люстра.
— О каком это проекте говорил Сет, мистер Гуджонсен? — чопорно спросила Хейзел.
Эрик обаятельно улыбнулся. О, как хорошо помнила Кэтлин эту улыбку!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92