Она ожидала похвалы и несколько удивилась, когда Тейлор неожиданно заметил:– Снег идет.Риа закинула голову и увидела сквозь стеклянную крышу, как в прозрачном вечернем небе порхают крупные, точно гусиный пух, хлопья.– Как это прекрасно – встречать Рождество со снегом, – зачарованно прошептала она.– Так и хочется запеть. Хотите, чтобы я что-нибудь исполнил?– Вы поете?– В душевой кабинке мой голос звучит грандиозно.– Тогда, пожалуй, не стоит.– Не верите, что я могу петь? Думаю, вам следовало бы присоединиться ко мне в душе, чтобы по достоинству оценить мой певческий талант.Риа спокойно сделала глоток шампанского. Инсинуация звучала не обидно. Слишком уж обезоруживающей была улыбка Маккензи. И все же она была еще и сексуальна, словно обладатель намеренно придавал ей такой оттенок.Опустив бокал, Риа из-под ресниц посмотрела на Тейлора.– Правду о вас говорят, что вы опасны, мистер Маккензи.– Кто говорит? – подозрительно спросил Маккензи, вылавливая на тарелке анчоус.– Всякий, кто уличает вас в сердцеедстве.– Ах, эти… – Тейлор скептически пожал плечами, что относилось одновременно и к выдвинутому обвинению, и к анчоусу, который он решительно вернул на тарелку. – Подобные слухи распускают мои политические враги.– Или презренные женщины.– Таких, кажется, не так уж и много, – печально улыбнулся Тейлор.– Я не имела в виду, что вы несерьезный политик и бизнесмен, – искренне призналась девушка. Из газетных статей, посвященных Маккензи, Риа знала, что он владеет фирмой и ведет дела, связанные с энергоснабжением. – Несмотря на всю грязь, которую льют на вас оппоненты, я полагаю, вы одержите победу на выборах мэра.– А вы будете за меня голосовать?– Только в том случае, если вы нальете мне еще шампанского.Риа кокетливо протянула бокал. Тейлор наполнил его до краев, поступив так же и со своим бокалом.– Хотелось бы мне завоевывать все голоса с такой же легкостью. А почему вы собираетесь голосовать за меня?– У вас прогрессивное мышление. Может быть, вы действуете немного по-детски – слишком открыто и агрессивно.– Бликер называет меня опасным уличным хулиганом.Риа рассмеялась характеристике, данной Маккензи его соперником на выборах.– Не в бровь, а в глаз, хотя уверена, что Бликер не считает данное определение комплиментом. Не думаю, чтобы вы позволяли кому-нибудь запугивать вас.– Вы правы. Я вырос на окраине – стопроцентный американский мальчишка. И водился с плохой компанией.– Вы поразили меня своей склонностью к сотрясению основ. Некоторые люди боятся перемен, но я давно уже считаю, что этот городишко нуждается в хорошей встряске.– Питаю надежду, что смогу растрясти все это болото в городском совете. Если меня выберут, – пробормотал Маккензи. – Черт возьми, – добавил он тем же тоном минуту спустя.– Что?– Я забыл положить себе индейку.– Здесь есть немного, – протянула свою тарелку Риа.Тейлор протестующе поднял обе руки.– Ни в коем случае! Я не могу.Опьянела ли она или протест Маккензи на самом деле был искренним, а потому довольно потешным?– Берите, берите. Я настаиваю. В конце концов, я увела у вас креветку.Риа взяла с тарелки кусочек белого мяса и протянула его Тейлору. Молодой человек посмотрел на индюшатину так, словно это был последний кусочек съестного на земле и он не имел права претендовать на него.– Вы завоевали креветку в честной борьбе.– Прошу вас. – Риа протянула руку ко рту Тейлора.– Ну-у-у, если вы так настаиваете… Маккензи вгрызся в сочный кусок индюшачьей грудинки. Риа и представить себе не могла, что зубы тоже могут вызывать сексуальное возбуждение, но когда Тейлор откусывал мясо, она почувствовала теплую вспышку внизу живота. Это было чрезвычайно острое ощущение. Пальцы Риа овевало теплое дыхание Тейлора. Индюшатина была настолько нежной, что ее можно было бы отщипнуть вилкой, но Маккензи слегка покачивал головой из стороны в сторону, словно пытался разорвать его. Внутри у Риа все опустилось, словно она стремительно взлетела на высшую точку американских горок.– Очень вкусно, – похвалил Маккензи.– Нежное и сочное.– У-у-ух.Риа поняла, что Тейлор смотрит на ее губы. Глаза его не мигали – как у кота, приготовившегося к прыжку. Она плавилась под этим пристальным взглядом голубых глаз. Взявшись за ножку бокала, Риа обнаружила, что пальцы ее дрожат. Пошевелившись, девушка заставила себя сбросить чары, и только тогда Маккензи отвел взгляд.– Эта елка мне нравится больше, чем та, внизу.Риа обрадовалась, что Тейлор сменил тему разговора. Напряжение в груди спало. Шум вечеринки доносился снизу, подобно рокоту далекого прибоя. Временами ровный гул прерывался взрывами смеха, но в основном единственными звуками в комнате оставались потрескивание яблоневых поленьев в камине и возбуждающий шорох одежды всякий раз, когда Риа или Тейлор делали какое-либо движение. Между ними установилась атмосфера типа «снимите туфли и чувствуйте себя уютно». Риа давно уже не чувствовала себя такой расслабленной. Где бы то ни было и когда бы то ни было. Не испытывала подобного дух захватывающего предчувствия. Следуя мерам безопасности, она все же не стала снимать туфли. Риа взглянула на елку. Пушистые зеленые ветки рождественского дерева украшали мигающие разноцветные лампочки, стеклянные шары, мишура и большие конфеты в блестящих обертках из фольги.– Мне тоже эта елка нравится больше, – согласилась Риа. – Я предпочитаю старомодные вещи.– Их так и хочется понюхать.– Верно. Та елка внизу, в гостиной, огромная, но такая официальная.– И не подходи.– Ее украсил профессиональный декоратор. А эту, сразу видно, наряжала семья.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50