– Расскажи мне о своей работе, – переменила она тему.
– Что именно? – спросил он ровным голосом.
Эрин с тревогой заметила, что он опять уставился на нее сощуренными глазами, под взглядом которых она чувствовала себя лабораторным кроликом.
– Ну, чем ты занимаешься конкретно? Ты, я знаю, в банке работаешь.
– Да. – Он пожал плечами. – Так, всего понемножку.
– Ясно, – ответила она, хотя ничего не поняла.
– А ты? – спросил он. – Чем ты занимаешься?
– У меня свой бизнес в Хьюстоне.
Густые золотистые брови удивленно поднялись.
– Что за бизнес?
Поставив локти на стол, он оперся подбородком на кулаки. Его кисти и пальцы покрывала курчавая золотистая растительность. Пальцы длинные и тонкие, не толстые и короткие, как у Барта. Ногти тщательно ухожены, отметила она про себя.
Эрин подняла на него глаза. Сквозь его густые золотые ресницы едва просматривалась синяя радужка глаз. От его внешней привлекательности ей стало как-то не по себе. Как если бы то, что он хорош собой, мешало ей ближе узнать его. Почему-то их близость казалась опасной.
– Я… гмм… моя фирма занимается организацией показа моделей одежды, – ответила она.
– Никогда ни о чем подобном не слышал, – сказал он.
Она засмеялась.
– Как раз в этом и заключается наша уникальность! – воскликнула она и в шутку потрепала его по руке.
Продемонстрировав уже знакомую ей прыть, он схватил ее за руку и крепко сжал. Казалось, целую вечность они сидели и молча смотрели друг на друга. Когда он наконец заговорил, то голос его звучал низко и неровно:
– Ты только что говорила, что хотела бы узнать меня получше. Я тоже хочу поближе с тобой познакомиться. Может, прямо сейчас и начнем?
Она судорожно сглотнула. Ей хотелось вырвать свою руку. Но даже пытаться было бесполезно – у него пальцы как из стали. Она увидела в его зрачках свое отражение, и предательское выражение собственного лица испугало ее. Вся дрожа, она прошептала:
– Начнем что?
– Начнем лучше узнавать друг друга.
Не успела она глазом моргнуть, как он встал и обошел стол. Она вдохнула воздух и хотела что-то сказать, но он уже поднял ее на ноги и сжал обеими руками. Затем одной ухватил за черные кудри и откинул голову назад, глядя ей прямо в лицо.
– Что может быть лучшим способом узнать друг друга, чем поцелуй взаимной родственной любви?
Однако лицо, которое приближалось к ней, выражало отнюдь не братскую любовь. Это была последняя отчетливая мысль Эрин перед тем, как она почувствовала, что он прижимается ртом к ее рту. Он так глубоко запустил пальцы ей в волосы, что слезы унижения смешались со слезами боли. Вторая его рука прочно обхватила ее спину, прижимая руки к туловищу, и притягивала к его твердому телу.
Она извивалась, но ее движения лишь усиливали его хватку. Она пыталась кричать горлом, но крики тонули во рту, который слился с ее ртом. Под его нажимом губы ее дрожали, и она ничего не могла сделать с его языком, настойчиво проникающим в глубину ее рта.
Никогда прежде ее так никто не целовал. Отвратительно! Смертный грех! Зная степень их родства, исследовать так глубины ее рта – это порочно, омерзительно.
Но до чего же приятно!
Она пыталась вернуть себе самообладание – не только в физическом плане, конечно. Ее ноги уже и так подвели ее, и, к своему стыду, она повисла на нем, чтобы удержать равновесие. Она изо всех сил пыталась вернуть себе волю.
Она сопротивлялась тем ощущениям, которые переливались у нее вдоль позвоночника и которые вызывали у нее дрожащую, таящую теплоту в глубине живота, которую она пыталась не замечать. Глаза, было широко распахнувшиеся от удивления и негодования, теперь сами собой закрылись, отказываясь повиноваться командам, поступающим от мозга, повелевающего им оставаться открытыми и облить презрением этого гнусного типа.
От полного падения Эрин спасло звяканье ключа, вставляемого в замок с черного хода. Она возобновила борьбу и наконец сумела отстраниться от него, и в тот же момент он поднял голову и ослабил руки. Он повернулся к двери, продолжая, впрочем, крепко держать Эрин за плечо.
В дверях стояла изящная молодая блондинка. Она по-детски улыбалась, несмотря на то, что глаза были подернуты печалью и полны глубокой тревоги.
Посередине комнаты стояла пара, застывшая в позе карикатурного объятия. На бледном лице женщины было мрачное и виноватое, опустошенное выражение.
Лицо мужчины оставалось твердым и невозмутимо спокойным. К нему и обратила блондинка свой насмешливый взгляд.
– Здравствуйте, миссис Лайман.
– Мистер Баррет, – ответила она смущенно, – что…
– Миссис Лайман, вы знаете эту женщину? – перебил он. – Вы когда-нибудь раньше ее видели?
Молодая женщина, которую называл «миссис Лайман» тот, кто по всем соображениям был ее мужем, посмотрела на Эрин и покачала головой.
– Нет, мистер Баррет, я никогда ее прежде не видела.
Баррет! Баррет!
Эрин подняла недоверчивые глаза на человека, который продолжал мертвой хваткой держать ее руку. Ее взгляд встретил холодные и безжалостные синие глаза.
– Кто вы такой! – вскричала она.
II
– То же самое я хотел бы спросить у вас, леди, – прорычал он, с силой выволакивая ее из кухни. Через плечо он бросил ошеломленной Мелани Лайман:
– Миссис Лайман, покричите, пожалуйста, через улицу и попросите Майка прийти сюда посидеть на телефоне. Велите ему навести справки об автомобиле, который стоит перед домом. Я буду в кабинете, но лучше, чтобы меня не беспокоили, если только не что-нибудь срочное. И пожалуйста, не выходите на улицу без сопровождения кого-нибудь из ребят.
– Хорошо, не буду, – услышала Эрин ее кроткий голос.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56