К его огромному облегчению, ковбой спрятал нож.– Надеюсь, я не слишком сильно вас напугал, мэм? Я не мог удержаться от того, чтобы немного пошутить со старым товарищем. – Его рука тяжело опустилась на плечо содрогнувшегося Эмори.Секретарша робко улыбнулась:– Как насчет… – Она протянула пакетик с «Алка-зельтцером».– Уже не нужно. Но все равно спасибо.Со все еще неуверенным видом она вышла из кабинета и закрыла за собой дверь.Субъект по имени Джек, к сожалению, остался.Он снова вынул нож из чехла и сел на край стола прямо перед Эмори, у которого во рту так пересохло, что он едва мог пошевелить губами. Тем не менее ему удалось прошипеть:– Вы псих?– Если бы я был психом, то уже разрезал бы вас пополам. От этого меня удерживают только остатки здравого смысла. Вы должны быть мне благодарны за это, Эмори. Могу я называть вас Эмори? Конечно, могу – мы ведь члены одного братства.– Сейчас же выйдите из моего кабинета, или я…– Видите ли, Эмори, вы не в том положении, чтобы мне угрожать. Откровенно говоря, мне бы очень хотелось, чтобы вы вызвали охранника и устроили сцену, потому что тогда я смогу всем пересказать тот разговор, который сегодня подслушал за обедом. Я сидел прямо за вами в следующей кабинке и слышал каждое ваше лживое слово.Глядя в неумолимые глаза Джека, Эмори не сомневался, что тот выполнит свою угрозу.– Подумайте об этом, Эмори. Представьте себе, что будет, если ваша болтовня о несуществующей любовной связи с миссис Корбетт дойдет до президента банка. Или хотя бы до других сотрудников – а особенно сотрудниц. Ну как? Понимаете, к чему это приведет, Эмори?Эмори нисколько не сомневался, что подобное развитие событий закончится полной катастрофой. В банке ему тогда больше не работать. А он не может оставить эту работу до тех пор, пока его услуги «Ист-парк» не будут оплачены. Он и так истратил кучу денег на выпивку для воротил, которые, конечно, ему никто не вернет.– Все это только слова. – Он заставил себя засмеяться, но смех его звучал, словно скрип наждачной бумаги. – Кто вам поверит?О, я уверен, что большинство женщин поверит. Анна Корбетт наверняка не единственная женщина, которую коробит ваш сексизм и пошлые заигрывания.– Вы блефуете, ковбой. Если бы это было серьезно, то вы не стали бы ловить меня в кабинете. Вы бы поймали меня где-нибудь в вестибюле, чтобы все могли вас слышать.– Я этого не делаю только потому, что не хочу огорчать миссис Корбетт, связывая ее имя с вашим.– А, так вы уже сошлись с глухонемой вдовой! Ну что ж, давайте, выставляйте себя на посмешище. – Он презрительно фыркнул. – Вы разве не слышали то, что я говорил о ее отношениях с Делреем? Вы хотите быть его преемником? Старик много лет ее трахал.Глаза ковбоя сузились, и Эмори решил, что зря зашел так далеко. В конце концов, кто этот парень и откуда?Эмори о нем ничего не известно. Глупо провоцировать типа, поигрывающего здоровенным ножом, которым он, возможно, отправил на тот свет уже несколько человек. Не будет ничего удивительного, если этот Джек или как его там сейчас же разрежет Эмори на мелкие кусочки.Слава богу, что он не связал Эмори со своим сегодняшним арестом. Если бы он это сделал, Эмори наверняка бы уже был мертв. Он пришел сюда с единственной целью – защитить честь Анны Корбетт. Может быть, все-таки есть в жизни счастье?Несколько мгновений Джек смотрел очень сурово, затем взгляд его смягчился.– Я собираюсь пропустить это замечание мимо ушей, Эмори, так как вы не стоите того, чтобы убивать вас за такую чепуху. Тем не менее дам вам один совет. Поменьше болтайте. Мужчины обычно говорят о женщинах подобные вещи только тем, кому полностью доверяют.– Я был среди друзей. Вы один подслушивали.– Гм, это верно. Тем более вы не могли себе представить, что я могу оказаться где-нибудь поблизости. Вы-то ведь думали, что я сижу за решеткой, правда?О черт! Воротничок рубашки внезапно показался Эмори чересчур жестким.– Я не понимаю, о чем вы говорите.Ах, Эмори, Эмори! – покачав головой, сказал Джек. – Ваша подлая схемка не сработала. В управлении шерифа нет против меня абсолютно никаких улик, а после допроса там поняли, что у меня не было и мотивов вредить Корбетту. Я потребовал, чтобы они или предъявили мне обвинение, или отпустили. – Он развел руками. – Так что нет нужды говорить… Да, но самое забавное, – продолжал он, – это то, что рассказал Джесси Гарсия. Проклятие!– После обеда я ему позвонил и представился. Пока мы сидели за бутылкой текилы, он обратил внимание на мои ботинки и сказал, что его любимый мексиканский дядюшка был сапожником. Эти башмаки, случайно, делал не Хулио из Чиуауа? – Джек усмехнулся. – Конечно, оказалось, что именно он.Эмори скривился.– Вы думаете, я в это поверю?– Да нет, я соврал, – признался Джек. – Но все дело в том, что Гарсия поверил. Безусловно, он был немного пьян и пустился в воспоминания о дядюшке Хулио, который умер этой зимой. Он рассказывал мне одну историю задругой, а я слушал. Пожалуй, для текилы было все-таки немного рано, но так или иначе я стал ему другом на всю жизнь.А Эмори проиграл.Словно прочитав его мысли, ковбой улыбнулся – совсем не любезной, скорее угрожающей улыбкой.– Если Гарсия на вас укажет…– Он этого не сделает.– Если нужно будет или выдать вас, или сесть в тюрьму? Или если ему придется выбирать между вами и мной – как вы думаете, кого он сдаст полиции? – Джек похлопал его по груди кончиком ножа. – Вас, Эмори. Вас он сдаст. И охнуть не успеете. А тогда сколько времени вы сможете продолжать деловое сотрудничество с вашими партнерами? Они моментально с вами расстанутся. Они это четко сказали там в кафе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118