Идет?
Мальгин в ответ улыбнулся через силу, прислушался к себе и почувствовал,
как тает в сердце лед одиночества и отчаяния, лед, невидимый никем
и никогда.
- Давай думать, старик, нам обоим теперь надо много думать. Видать,
чего-то нам недостает, может быть, чисто человеческого, доброты
или простоты, щедрости или азарта, жадности или способности удивляться
и совершать незапрограммированные поступки... не знаю. Но успел убедиться,
что женщине недостает мужского суперменства, постоянной готовности
мгновенно ответить на любой вопрос, жесткой постоянной стойкой уверенности
в своей правоте. Может быть, им не хватает минутного колебания между
"да" и "нет", еле заметного проявления слабости, что
уравновешивает нас в их глазах и придает силы... Может быть, уже плохо
то, что мы редко ошибаемся. Прав был мудрец, мы редко думаем о том,
что имеем, зато всегда думаем о том, чего нам недостает [ В. Шопенгауэр. ] .
Не поменять ли принципы?
- Нет, - качнул головой Джума Хан после долгого размышления. -
Принципы менять не годится, зачем тогда жить? Но думать надо. Кажется,
мы с тобой прирастаем друг к другу, а?
- Я как будто не против. А ты?
- Взаимно.
Мальгин кивнул, замыкаясь в обычной оболочке непреклонной уверенности,
потом искоса посмотрел на Хана, в глазах которого запрыгали насмешливые
чертики взаимопонимания, и они одновременно рассмеялись.
Всему свое время, подумал Клим, отворачиваясь, время собираться в
тугой комок мышц и время расслабляться, радоваться и страдать, думать
и чувствовать... Научиться бы вот только угадывать нужный момент или
на худой конец вырастить в себе инстинкт безошибочной реакции на происходящее,
чтобы всегда и везде при любых обстоятельствах действовать только
правильно... впрочем, стоп! Это уже было - безошибочно, скорей
всего это и есть одна из самых страшных человеческих ошибок...
- Тебе пора к шефу, - напомнил Джума.
- Иду, - встал Мальгин и спохватился: - Слушай-ка,
мне нужна твоя помощь. Кто в отряде Шаламова был к нему особенно близок?
Кроме, пожалуй, самого Жостова? Ты их знаешь?
- Почти каждого. По-моему, Даниил дружил со всеми, завистников
у него не было вообще, а вот близких... в парном патруле он чаще всего
ходил с Висенте Оросо, а отдыхал с Марселем Гзаронвалем. Я частенько
видел их втроем, Дана, Марса и... Купаву. Зачем они тебе?
- Потом скажу. - Мальгин устремился к двери, на пороге обернулся. -
Подключайся к Гиппократу, будешь сопровождать группу до операции,
твой совет лекаря может существенно повлиять на подготовку, а на операцию
все равно не рассчитывай.
Жест Джумы - кольцо из большого и среднего пальцев - был
понятен без слов.
Мальгин знал, как вредно сосредоточиваться на своих внутренних
переживаниях, уходить от действительности, поэтому с ненавистью относился
к своей прогрессирующей слабости и нерешительности, чувствуя сопротивление
организма, некоторое время боролся сам с собой, гоня из головы мысли
о Купаве, но целиком освободиться от навязчивых дум так и не смог...
Таланов разбирался в информатуре, подаваемой на дисплей рабочего стола,
поэтому кивком указал хирургу на стул.
- Богдан, давай поговорим позже, - проникновенно сказал
Мальгин. - У меня возникло желание убыть в неизвестном направлении
и отрешиться на время от всего земного.
Таланов поднял голову, изучающе посмотрел на Клима.
- А я хотел предложить тебе поработать со старым багажом, только
что получил данные по всем операциям "стирания!" в мозгу криптогнозы.
Но если устал - что ж, отрешайся.
- Не устал, просто на какое-то время необходимо переключиться.
- В таком случае не мешай мне!
Мальгин кивнул и выбежал из кабинета не прощаясь. А для того, чтобы
его могли найти в любое время и в любом месте - все-таки связь
с другими членами группы риска должна быть включенной постоянно, -
нацепил на ухо усик персональной рации, снабженной радиомаяком: поисковые
спутники-автоматы системы СПАС были способны отыскать его практически
за несколько секунд.
Домой идти не хотелось, Клим наугад ткнул иглой датчика в карту на
стенке кабины метро и вышел в незнакомом помещении с низким потолком
и светящимся полом. С удивлением прислушался к своим ощущениям: сила
тяжести в помещении была меньше земной раза в три. Луна? Не похоже,
там гравитация еще слабей. Марс? Венера? И почему другая планета?
Я же точно помню, что карта выходов была сугубо планетарной, земной.
Может быть, Приземелье?
Из помещения через единственную дверь, убирающуюся по старинке в паз,
Мальгин вышел в коридор с таким же низким потолком и слабо светящимся
полом. Никого. Тишина... Лишь издали доносится изредка странный тихий
звук, напоминающий верещание цикад. Заинтригованный "путешественник"
двинулся вправо, ловя себя на желании двигаться бесшумно, поддаваясь
таинственной атмосфере неведомого жилища.
Коридор поворачивал под тупым углом и был абсолютно пуст, если не
считать контуров двух дверей со светящимися на них римскими цифрами
I и II. Следующий поворот был копией первого, и колено коридора ничем
не отличалось от предыдущего. Повернув еще три раза и выйдя к двери
в помещение с кабиной метро, Мальгин понял, что коридор образует замкнутый
шестиугольник. В каждом его отрезке было по две двери, различавшихся
только номерами от I до XII. Мальгин толкнул первую дверь -
безрезультатно, не реагировала она и на мысленный приказ. Пожав плечами,
Мальгин собрался было вернуться к метро, но цикадный скрип заставил
его пойти на звук.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45