Уже свыше тридцати лет он находится в розыске по обвинению в убийстве своего дяди, короля Бриана. Долгое время его прятала от правосудия моя тётя Бронвен, она была единственной из нашей семьи, кто с ним общался, но потом, лет пятнадцать назад он скрылся и от неё. Помню, тётя сильно переживала, боялась, что с ним что-то случилось, а он за все эти годы ни разу не дал о себе знать.
– Мне надоела благотворительность Бронвен, – отрезал Эмрис.
– Ты мог бы хоть сообщить ей, что жив-здоров. Чтобы она не так волновалась.
– Плевал я на неё и на всех вас! Какого чёрта вы сюда явились? Как вы нашли меня?
– Мы не искали тебя, – сказал Бриан. – Больно ты нам нужен!
Тонкие губы Эмриса растянулись в противной усмешке:
– А вот вы мне нужны. Пожалуй, я найду вам применение.
Я слишком поздно почуяла неладное и не успела вовремя среагировать. Мощь Порядка внезапно обрушилась на меня, мой Образ не смог устоять перед её натиском, а проклятый Инь не захотел прийти ему на помощь. Две Силы, которыми я обладала, наотрез отказывались действовать сообща.
Прежде чем я потеряла сознание, до меня успели донестись презрительные слова Эмриса, сказанные в мой адрес:
– Адепт-сосунок.
Ах, будь у меня секундой-другой больше, я бы показала ему «сосунка»!..

16. БРИАН
САМИ НАРВАЛИСЬ

Очнувшись, я обнаружил, что сижу крепко привязанный к жёсткому деревянному креслу. Но это были сущие пустяки по сравнению с тем, что я был напрочь лишён доступа к силам. Я не мог сподобиться даже на такую мелочь, как связаться с родными и позвать их на помощь.
Я находился в небольшой комнатке без окон (это я заметил, потому как моё кресло стояло в углу), с массивной дубовой дверью, закрытой на засов изнутри. Помещение освещала электрическая лампа, висевшая на проводе под потолком. Из мебели, кроме кресла, к которому я был привязан, в комнате был ещё стол, два стула, на одном из которых сидел мой дядя Эмрис, а также мягкая кушетка, где неподвижно лежала Софи со связанными руками и ногами. Её глаза были закрыты, а лицо бледное; по всей видимости, она всё ещё была без сознания. Впрочем, это понятно – ведь основной удар пришёлся на неё, когда она пыталась остановить натиск Силы Порядка своим Образом.
Выходит, и адепты Источника не всесильны! Конечно, Софи совсем ещё зелёный адепт. Она такая молоденькая, неопытная, беззащитная... А сейчас и беспомощная.
Я резко дёрнулся в кресле, пытаясь вырваться, но ничего этим не достиг, кроме боли от впившихся в тело верёвок. Эмрис не совершил ошибки, столь распространённой в дешёвых боевиках. Мои руки были надёжно привязаны к подлокотникам, и я никак не мог дотянуться пальцами до узлов. Не мог я и встать, согнувшись в три погибели, и с креслом на спине боднуть Эмриса головой в живот. Физически не мог – мои ноги были привязаны к ножкам кресла.
Эмрис наблюдал за мной с садистской ухмылкой.
– Можешь кричать, – великодушно разрешил он. – Всё равно тебя никто не услышит.
– Ты идиот, – сказал я и сам удивился своему спокойному тону. – Мы не собирались выдавать тебя правосудию. Разве не ясно? Если бы я хотел это сделать, то сразу позвал бы отца и дядю Артура.
– Ну и дурак, что не позвал, – хладнокровно парировал Эмрис.
– Скорее, сентиментальный осёл, – уточнил я. – Мне не хотелось огорчать тётю Бронвен. Да и отца, если на то пошло. Он бы не обрадовался перспективе увидеть тебя на скамье подсудимых.
– Скажи прямо: на эшафоте.
– А вот и ошибаешься. В нашем Доме смертная казнь отменена ещё восемь лет назад. В худшем случае, тебя осудили бы к пожизненному изгнанию... То есть, к твоему теперешнему образу жизни.
– Постой, постой! – произнёс Эмрис, подавшись вперёд. – Ты к чему это клонишь?
– Ясно к чему. Я предлагаю тебе сделку. Ты отпускаешь нас – а мы забываем, что тебя видели.
– И забудете также, что я обладаю Силой Порядка? – недоверчиво спросил он.
– Пока ты не бедокуришь, подобно Харальду, то вреда от тебя нет. А если сойдёшь с ума, сам себя выдашь.
– Ты ручаешься и за эту юную даму? – Кивок в сторону Софи.
– Я даю своё слово, клянусь честью Лейнстеров – семьи, к которой ты, на нашу беду, принадлежишь. А Софи будет молчать, чтобы не обесчестить меня. Впрочем, мы можем подождать, когда она очнётся. Я сумею уговорить её.
– Она твоя милашка?
Я почувствовал, что неудержимо краснею.
– Это к делу не относится.
Эмрис откинулся на спинку стула и замурлыкал, словно кот в предвкушении сытной трапезы.
– Предложение заманчивое. Весьма заманчивое... Но неприемлемое. Ты кое-что выпустил из внимания.
– И что же?
– У меня с твоим отцом маленькие счёты. Некогда он вытурил меня из Логриса и отнял корону, которая по праву принадлежала мне. А потом отдал её проходимцу Артуру, деду этой маленькой сучки. – И он указал на Софи.
– Не смей её так называть! – вспыхнул я.
– Ага, – ухмыльнулся Эмрис. – Ты всё-таки неравнодушен к ней. Ты уже трахал её? Или ещё нет?
– Заткнись! – прорычал я, закипая от негодования. – Не смей...
– Но-но-но! – посуровел Эмрис. – Ты мне не указывай. Здесь я хозяин положения, разве ты не заметил? И мне решать, что я буду говорить и делать.
С этими словами он встал со стула, отшвырнул его в угол, затем подошёл ко мне и передвинул кресло в центр комнаты, ближе к кровати. Теперь я мог видеть Софи, не поворачивая голову.
– Отлично, – сказал Эмрис. – Лучшее место в партере.
Меня зазнобило от дурных предчувствий. Я начинал догадываться, что он замыслил, но боялся даже думать об этом. Это было ужасно, это было гнусно, это было...
– Я не искал встречи с Колином и Артуром или с их ублюдками, – заговорил Эмрис с театральным пафосом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115