Никакого ответа. Уснул, наверное, решил волшебник и использовал кулак – с тем же успехом. Логичный вывод напрашивался, но Скиталец с неожиданной злостью подумал, что по три раза даже к императорам не хаживал и теперь-то уж точно войдет. Подготовив парочку действенных заклинаний для бесшумного устранения замков, он на всякий случай дернул за ручку, и надо ж – дверь открылась!Трепет, правда, куда-то пропал – Бьорн деловито вошел внутрь, засветил посох поярче и осмотрелся. Никаких признаков Эрика в помещении не наблюдалось, в обстановке также ничего примечательного не было, а на дверь, ведущую в смежную комнату, волшебник и вовсе не обратил внимания. Какой смысл? Обо всем ясно говорило окно, распахнутое в ночь, – для пущей наглядности через подоконник вниз уходила крепкая веревка, привязанная к железному крюку (как специально вбитому в стену именно здесь, мимоходом отметил Бьорн).Все стало понятно, старый маг поздравил себя с тем, что очередной раз присел в лужу, и жутко захотел отпустить по адресу Эрика парочку забористых проклятий.Однако, учитывая близость сил, ответственных за исполнение подобных пожеланий, сдержался, только полузадушенно пробормотал:– Любовь хренова! Только этого не хватало. Повесил бы тебя на этой веревке! – Впрочем, слегка устыдившись собственной вспышки, Бьорн усмехнулся. – А что поделаешь? Известно, дело молодое.Подойдя к окну, старик выглянул наружу и рассеянно погладил бороду. Да-а, ветер сильный, темень хоть глаз выколи, даже земли внизу не видать – словом, полный идиотизм. Утешало одно – выходка, очень похожая на настоящего героя! * * * Как ни странно, больше ничего занятного той ночью не приключилось. Почему – об этом речь пойдет дальше, а пока давайте немного поговорим отвлеченно. К примеру, о героях.Конечно, тема очень обширная, все время лезет на первый план и будет заниматься тем же впредь. Кроме того, ситуация у нас сложилась достаточно пикантная, и чтобы вы смогли оценить это по достоинству, позволю себе предложить маленькую классификацию героев (разумеется, свою собственную).Итак, практически все известные мне герои четко укладываются в рамки трех категорий: лирические, драматические и собственно героические (совсем как тенора).Лирический герой – тип довольно распространенный и, главным образом, скучный. Его отличительная черта – это любовь. К своей избраннице, к жизни, к детям, животным, обиженным, убогим – список может быть продолжен до бесконечности. Конечно, даже самым выдающимся лирикам весь реестр не потянуть, поэтому на практике всегда реализуются те или иные комбинации симпатий, но центральная позиция – Его Возлюбленная – остается неизменной. Только во имя этого чувства данный тип геройствует: крушит природу, врагов – все, вплоть до пространства и времени, лишь бы обрести счастье с одним-единственным субъектом противоположного пола (извращенцы среди лирических мне не попадались). На мой вкус, такая жизненная позиция излишне упрощена и неадекватна важности затрагиваемых вопросов. Не говоря уже о том, что логике лирические не поддаются напрочь. Сколько раз я предлагал им простые, не обремененные риском и потерей времени пути обретения блаженства! Но даже в случаях, когда я не подстраивал каверзу и мог представить надежнейшие гарантии исполнения обещанного, неизбежно следовал отказ. Принимать самый трудный жребий – в этом, похоже, для лирических есть особый мазохистский шик. Понять который незамутненным любовью разумом невозможно… Ну и концовка, конечно, просто бесит – с мыслями о милой имярек мне, между делом, сносят голову, и я, очередной раз отправляясь проветриваться в небытие, вместе со всеми остальными проливаю слезы над патетическим поцелуем в финале…Драматический герой – птица редкая, и, что скрывать, мой любимец. Это человек думающий, развитый, озабоченный мировыми проблемами. Он не несется по земле, как неуправляемая торпеда, в надежде, что Судьба сама определит, куда ему шарахнуть, – нет, он пытается вникнуть в самую суть конфликта Добра со Злом (чтобы, значится, искоренить последнее окончательно и бесповоротно). С таким противником приятно иметь дело; драматические способны на нешаблонные ходы и обеспечивают высокую напряженность действия. Борьба с наступающим мраком, тревога о судьбах всего сущего, посевная на ниве разумного, доброго, вечного – здесь все серьезно. Что особенно приятно, с драматическими чаще прочих возникает иллюзия победы, в душах наиболее восприимчивых из них удается даже заронить сомнение: а все ли они правильно делают? Нет ли какого-то смысла в уже имеющимся порядке мироздания? Но это, разумеется, ненадолго. Проведя необходимую работу над своим моральным обликом и нравственно возвысившись, они тоже приходят ко мне с недвусмысленными намерениями. Происходит, правда, все по-другому – ответственно, чинно, после победы демонстрируется спокойный триумф и непоколебимая уверенность в светлом будущем. А сама драма наступает у таких героев значительно позже, ближе к концу жизни, где их поджидает жестокое разочарование. С драматическими я всегда чувствую себя заранее отмщенным.И, наконец, герой героический. Как с очевидностью следует из названия – это человек, о котором мало что можно сказать. Естественно, тип самый распространенный и уверенно занимающий последнюю ступеньку в моем личном рейтинге. Основная характерная черта героического – наличие грубой физической силы, лучше или хуже подкрепленной умением обращаться с оружием. Интересы такой личности обычно крайне ограниченны – пожрать, выпить, перепихнуться с кем-нибудь, а поведенческие принципы исчерпываются моделью:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108