Конан прикрыл за Элаши дверь, ни на минуту не сводя
глаз с посетителей. Очевидно, почти все они были местными
жителями - лица их были смуглы, а одеты они были в
пастушеские одеяния. Женщины, сидевшие здесь, были под
стать своим мужьям - такие же дородные и так же просто
одетые.
В дальнем конце залы у стола сидел человек, одетый явно
не по сезону, - на нем были короткие, по колено, штаны и
по-летнему легкая рубаха. Он был светловолос; с лица же его
ни на минуту не сходила дурацкая ухмылка. То ли пьяница, то
ли идиот, подумал Конан и перевел взгляд парочку, сидевшую
рядом с этим странным человеком.
Люди эти чрезвычайно походили на тех вооруженных пиками
воинов, с которыми ему довелось сегодня сражаться. Пик у
них, конечно, не было, зато на поясах висели мечи и длинные
кинжалы. В свете факелов, развешанных по стенам, лица их
казались особенно мрачными и зловещими.
Едва Конан успел рассмотреть присутствующих, как перед
ним вырос долговязый человек с пышной седой бородой. Вне
всякого сомнения, это был хозяин гостиницы.
- Добро пожаловать! Не угодно ли будет отужинать?
Конан кивнул.
- Угодно. И еще - мы хотели бы здесь переночевать.
Бородач энергично закивал головой.
- Как вы того пожелаете! Вы поспели вовремя - сейчас там
такое начнется!
И тут же, словно в подтверждение его слов, за дверью
завыл ветер, а через одну из щелей в комнату влетел снежный
вихрь.
- Лало! А ну-ка прикрой эту дыру! - распорядился бородач.
Худой, по-летнему одетый блондин тут же вскочил со
своего места и, извлекши из кармана рубахи иголку и нитки,
принялся накладывать на прореху заплату. Он что-то мурлыкал
себе под нос, дурацкая усмешка так и не сходила с его лица.
Конан и Элаши сели за свободный столик, стоявший
напротив камина. Бородач направился в кладовую за вином и
снедью.
Еда оказалась вполне сносной. Баранина была излишне
жирной, но не настолько, чтобы ее невозможно было есть. К
жаркому были поданы черствый ржаной хлеб и терпкое красное
вино, какое в гостиницах бывает нечасто. Элаши вынула из
ножен небольшой нож и нарезала меся ломтиками. После
кореньев и грызунов, которыми путники питались последние
ни, еда эта казалась на удивление вкусной.
За ужин бородач взял с них шесть медяков, еще четыре он
запросил за комнату. Конан хотело было поторговаться, но
потом решил, что делать этого не стоит, к тому же его уже
стала одолевать накопившаяся за день усталость. Деньгами
этими он владел всего пару часов, и потому расстаться с ними
ему ничего не стоило. Он молча заплатил за ужин и а комнату,
своей покорностью вызвав у бородача улыбку.
После третьей чаши вина киммериец позволил себе
расслабиться. Путешествие это было небогато событиями, даже
сегодняшняя стычка теперь казалась пустяком, не стоящим
внимания. За окном ярилась непогода, а он сидел в тепле -
сытый и пьяный...
И все же насладиться покоем ему так и не пришлось.
Странное дело - стоило ему хоть немного расслабиться, как
тут же начинало происходить что-то неладное.
- Разуй глаза, идиот!
Конан поднял глаза и увидел, как Лало пятится от стола,
за которым сидели воин. Судя по всему, Лало вызвал гнев
тем, что задел их стол. У одного из воинов было отрублено
ухо, у другого же в нескольких местах был сломан нос.
"Хороша парочка, ничего не скажешь", - подумал Конан.
- Простите меня, мой господин, - извиняющимся тоном
пробормотал Лало.
Кривоносый привстал.
- Ты что - издеваешься надо мной, парень? Это я, что ли,
господин?
- О сэр... понимаете... Подумайте сами - кто вы против
меня!
- Вот так-то оно будет лучше.
Лало продолжал улыбаться как ни в чем ни бывало.
- Я разумею - кто я, кто вы, - козявка - ни дать ни
взять.
Кривоносый ухмыльнулся, явно не понимая смысла
сказанного.
Теперь заулыбался и Конан.
К несчастью для Лало, Одноухий был поумнее своего
напарника.
- Слушай, да он же издевается над тобой! - взревел он.
Кривоносый замер.
- И что же ты хочешь им сказать? Что-то я никак не пойму
- куда ты клонишь?
- О, - ответил Лало. - Давненько не встречал я таких
сметливых людей! - Он на мгновение замолк, но тут же
прибавил: - Вы меня не слушайте - я еще и не такое могу
сказать!
Конан фыркнул.
- Над чем ты смеешься? - спросила у него Элаши. - Они же
этого бедолагу сейчас на куски порубят!
Конан пожал плечами.
- Это уже его проблемы. Сколь бы ни был остер язык, меч
все-таки острее.
Одноухий рявкнул:
- Идиот! Он же тебя за дурака считает!
На сей раз терпению Кривоносого пришел конец. Достав
меч из ножен, он медленно пошел на Лало.
- Я из твоей поганой башки суп сварю!
И тут Элаши схватилась за эфес своей сабли.
- Что это ты надумала? - удивленно спросил Конан.
- Здесь нет ни одного мужчины, который мог бы защитить
безобидного человека от тих скотов! Придется это делать
женщине!
Конан вздохнул. Нет, видно, не придется ему отдыхать. Он
поднялся из-за стола.
- Успокойся. Я с ними сам разберусь.
- Но ты ведь так устал.
Конан поморщился. "Кром, за что ты покарал меня? Нет,
наверное, мне следовало остаться в монастыре вместе с
покойным Сингхом и дать обет воздержания. Женщины не стоят
тех бед, которые они приносят своим явлением".
Кривоносый уставился на Конана, на миг забыв о Лало.
- Чужеземец, я бы на твоем месте в чужие дела не лез.
1 2 3 4 5 6 7 8