Вдвоем они приподняли раненого канцлера и Брул
наскоро осмотрел его.
-- Череп, вроде, цел, -- проворчал пикт, -- хотя уверенно
не скажу, конечно. Он был уже без бороды, когда ты нашел его?
-- Нет, это я случайно потянул за нее...
-- Тогда, похоже, это работа какого-то головореза, не
признавшего его. Я предпочитаю думать так, потому что, если
сразивший его человек представлял себе, кто перед ним, значит,
в Валузии зреет черная измена. А ведь я предупреждал его, что
эти переодевания и блуждание по городу не доведут до добра. Но
разве убедишь в чем-нибудь канцлера? Он утверждал, что таким
образом может узнавать обо всем, что происходит, "держать палец
на пульсе империи", так он говорил.
-- Но если это были разбойники, -- удивился Далгар, --
почему же его не ограбили? Вот его кошелек, в нем осталось
несколько медяков. Да и кому придет в голову грабить нищего?
Копьебой выругался.
-- Верно. Но кто, во имя Валки, мог знать, что это -- Ту?
Он никогда не принимал одного и того же обличья дважды, и
помогали ему с этим лишь Дондал и доверенный раб. И чего
добивался тот, кто оглушил его? Валка! Да ведь он умрет, пока
мы стоим здесь, болтая. Помоги-ка мне поднять его на лошадь.
С безвольно поникшим в седле канцлером, поддерживаемым
стальными руками Брула, они поскакали по пустынным улицам ко
дворцу, въехали в ворота, проскакав мимо изумленного стража и
внесли раненого во внутренние покои, положили на ложе, где им
занялись рабы и служанки. Скоро канцлер начал приходить в себя,
сел и, обхватив голову, застонал.
Ка-ну, пиктский посол и самый хитрый человек в царстве,
склонился к нему:
-- Ту! Кто напал на тебя?
-- Не знаю, -- отвечал канцлер, еще не вполне очухавшийся.
-- Я ничего не помню.
-- У тебя были с собой какие-нибудь важные документы?
-- Нет.
-- Но у тебя что-нибудь отобрали?
Ту неуверенно принялся ощупывать свое одеяние, его
замутненные глаза постепенно прояснялись и вдруг в них вспыхнул
огонь внезапного понимания:
-- Кольцо! Перстень с царской печатью! Он исчез!
Ка-ну в сердцах выругался:
-- Вот что значит носить такие вещи с собой! Я же
предупреждал тебя! Быстро -- Брул, Келкор, Далгар, затевается
грязное предательство -- поспешим в покои царя!
У дверей царской опочивальни стояли на страже десять Алых
Убийц, мускулистых гигантов. На вопрос запыхавшегося Ка-ну они
отвечали, что царь отправился отдыхать час назад или около
того, с тех пор никто к нему не входил и из-за двери не
доносилось ни звука.
Ка-ну постучал в дверь. Никакого ответа. Запаниковав,
посол толкнул ее. -- Заперто изнутри.
-- Ломайте дверь! -- закричал он, лицо его побелело, голос
звучал неестественно напряженно.
Двое огромных Алых Убийц всем своим весом обрушились на
дверь, но та, сработанная из прочной древесины дуба и окованная
полосами бронзы, устояла. Брул, растолкав солдат, бросился а
дверь с мечом. Под могучими ударами отточенного клинка полетели
во все стороны щепки и кусочки металла. Спустя считанные
секунды Брул вломился в комнату сквозь осыпающиеся обломки
дверей и остановился с приглушенным криком. Заглянув через его
плечо, Ка-ну дико впился пальцами в собственную бороду. Кровать
царя пребывала в беспорядке, будто на ней спали, но во всей
комнате не было даже намека на самого государя. Комната была
пуста и лишь открытое окно давало хоть какую-то зацепку к тайне
его исчезновения.
-- Обыскать весь город! -- взревел Ка-ну. -- Прочесать
улицы! Келкор, подымай всех Алых Убийц! Брул, собирай своих
людей, -- возможно, вскоре ты поведешь их на смерть. Скорее!
Далгар...
Но фарсунца не было рядом. Он почел за лучшее исчезнуть,
внезапно вспомнив, что приближается полночь и есть кое-что,
имеющее для него куда большую важность, чем поиски царя, -- а
именно Налисса бора-Баллин, ожидающая его в Проклятых Садах, в
двух милях за городской стеной.
Глава 3. Королевская печать
В ту ночь Кулл рано удалился на покой. По давно
установившейся привычке он на несколько минут задержался у
дверей в опочивальню, чтобы поболтать с охранниками, его
старыми боевыми товарищами, и обменяться воспоминаниями о тех
днях, когда он состоял в рядах Алых Убийц, потом, отпустив
слуг, вошел в свои покои и, бросившись спиной на кровать,
приготовился отдыхать. Странное поведение для царственной
особы, без сомнения, но Кулл слишком долго вел суровую жизнь
солдата (а до того и вовсе был членом племени варваров). Он так
и не привык к привилегиям, сопутствующим его теперешнему
положению.
Он уже было повернулся потушить свечу, освещающую комнату,
как вдруг его внимание привлек негромкий стук о подоконник
затянутого металлическими прутьями окна. С мечом в руке царь
пересек комнату легкой беззвучной поступью большой пантеры и
выглянул наружу. Окно выходило в дворцовый парк, и в слабом
свете мерцающих в ночи звезд он мог видеть очертания кустов и
деревьев, слышать плеск фонтанов. Где-то там, во мраке мерно
прохаживались стражники. Все как всегда.
Но было и кое-что, нарушающее обычный порядок вещей.
Цепляясь за побеги покрывающих стену по обе стороны окна
ползучих растений, висел маленький, весь какой-то высохший и
сморщенный, человечек, вид которого выдавал профессионального
нищего. Тощие руки и ноги, обезьянье личико, -- он казался
совершенно безобидным. Увидев его, Кулл нахмурился:

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5