не напрасно ли затеяли это ратное сборище, не пустил ли кто-то ложный слух, чтобы навредить славянам? В полях зреет хлеб, в лесах наполняются медом борти, а хозяева бросили все на произвол судьбы, сгрудились в Придунавье. И ромеев не проучат, и потери понесут такие, что их ничем не возместишь.
– Что будем делать, княже? – пришли и спросили у своего предводителя.
Князь долго думал, но наконец нашелся с ответом:
– А что делают в таком случае? Не идут ромеи – надо самим идти на ромеев. Отберите ловких разведчиков, пошлем их на ту сторону Дуная. Пусть разузнают, посмотрят, что делают ромеи, собираются или не собираются идти в нашу землю.
Воины охотно поддержали князя и разведчиков отобрали ровно столько десятков во главе с десятскими, сколько было на ромейском берегу крепостей. Им объяснили, где и как переправиться, что выведать, и стали ждать. Так или иначе, а добытые сведения должны положить конец напрасному сидению.
Возвратились разведчики и сказали: ромеев в крепости тьма-тьмущая, однако не заметно, чтобы они готовились к вторжению. Возят камень и муруют стены.
– Возводят новые крепости?
– Нет, наращивают забрала в старых, муруют новые постройки на территориях крепостей.
Неужели Борич напал на ложный след и обманулся? А если нет? Если все-таки ожидают спада воды и укрепляют тем временем крепости? Может, так мыслят: «Чего идти к славянам, если хлеб еще в полях, не набрано меду с бортей? Пусть сложат все в амбары и будут готовы встретить гостей не только с протянутыми для вериг руками, но и с хлебом-солью!»?
Если это так, не удержать ему около себя ни полян, ни уличей, ни дулебов. Счастливые мысли – редкие гости, эта же пришла и осенила как-то нежданно-негаданно: а почему бы и ему не заняться тем, что делают ромеи, – снова взять в руки заступы и топоры?
С этой мыслью вышел к тысяцким и объяснил им: не время для легкомыслия, а чтобы собранный в понизовье люд не томился бездельем и меньше думал о своих очагах, посылает он всех на приостановленное из-за слухов о вторжении строительство веж. С князем Добритом есть такой договор: рано или поздно – надо сюда возвращаться и строить.
Но не был бы князь предводителем воинов и дружины и к тому же думающим мужем, если бы на этом успокоился. Говорят, не заметно, чтобы ромеи собирались выступить за Дунай?.. Пусть говорят, а он сам пошлет разведчиков на ту сторону, пусть следят за каждым их шагом, пусть знают, какие у них помыслы сегодня, какие завтра.
На этот раз выбор его пал на ближайшие задунайские крепости Ульмитон и Туррис, и был, кажется, удачным: именно в Ульмитон все прибывали и прибывали воины из ромейских провинций.
– Вот здесь и кроется разгадка замысла Хильбудия, – радовался Волот. – В Ульмитоне накапливаются силы, с которыми ромеи вторгнутся на наши земли.
Следить за ними поручил самому наблюдательному и смекалистому сотнику.
– Не спускай с них глаз, – приказал ему, – особенно с тех, которые в Ульмитоне.
Донесений не было седмицы четыре, наконец прискакал гонец и сказал: сидят ромеи; днем ходят на муштру, вечером пьют вино, а из крепости не идут.
– А что сотник? Какие у него планы?
– Смотреть и ждать.
– Разумно. Подождем и мы, если так.
Ждали седмицу, вторую, третью. А в конце третьей прискакали сразу несколько гонцов с донесением от сотника: ромеи составили из манипул когорты и пошли на Туррис.
– К оружию, славяне! – повелел князь.
Знали теперь каждый шаг Хильбудия, сколько идет с ним людей, где останавливаются на ночь и куда деваются после привала.
Тысячи стояли поодаль от Дуная и не выказывали своего присутствия. Князь Волот решил дать ромеям переправиться на эту сторону, а как начнут свое черное дело, тиверцы и дулебы станут им на пути, чтобы охватить когорты Хильбудия полукругом. Поскольку с одной стороны у ромеев будет глубокое, словно море, озеро, по другую – не менее глубокий и быстрый Прут, а за Прутом – воины со стрельцами, то ромеям ничего другого не останется, как принять бой.
Первое, что встретилось Хильбудию на пути в Тиверскую землю, было начатое и незавершенное строительство.
– Видели? Еще немного замешкались бы – и анты построили бы на нашем пути вторую Длинную стену, – показал он на недостроенную крепость.
– Похоже на это. Смотрите, сколько земли, колод навезли, даже камень. Для стены, может, и мало, а для крепости как раз.
– Земляной или деревянной?
– Глинобитной.
Ромеи стали смеяться над славянами, но среди беззаботных шутников нашлись и более трезвые головы.
– Обрати внимание, стратег, работа проводилась недавно. Возможно, анты где-то поблизости…
Хильбудий снова отделался шуткой, но все же не оставил слова центуриона без внимания. Остановился, пригляделся к дороге, изрытой копытами, и приказал выслать впереди когорт справа и слева конную разведку.
Возглавляемый им легион не так уже велик, но и не мал, чтобы вести его в землю варваров по одному пути. А вынужден был сделать это, пока не пройдут узкую горловину между озером и Прутом. Разделил легион на когорты, обозначил расстояния между ними и приказал двигаться друг за другом, строго придерживаясь дистанции. Если же случится так, что на пути встанут славяне, первая колонна должна принять бой, две другие выйдут во фланги и будут действовать, как того потребуют обстоятельства.
Высланный вперед разъезд выскочил на широкую поляну недалеко от дороги и вынужден был остановиться.
– Следы свежие, – вслух размышлял старший. – Анты только что прошли здесь, и большими силами. Что, если засели там, за поляной, и навяжут бой?
Легионеры молча переглянулись и не стали спорить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152