Так что Энди мог запросто обнаружить свое пиво на своих же штанах, вздумай он не выполнить просьбу.
Послышались насмешки, едва он правильно повторил ее имя и отыграл назад свое пиво.
Она взъерошила ему волосы и принялась теперь уже за свою кружку.
– Под конец мне пришлось натравить на них Хинчклифа, – закончила она рассказ Рейда.
Фостер подошел от стойки, поставил поднос с выпивкой и добавил:
– Он был счастлив.
– Ну и когда, хотя бы приблизительно, мы узнаем результат? – спросил кто-то.
Фостер пожал плечами:
– У них есть ее возраст, описание внешности и национальность. Ты что думаешь, они просто так сунули это в базу данных и запустили поиск, да?
– Но… – начала Харт.
– Вот тебе и но! Сказали, что это может занять несколько дней, потому что часть документации еще не введена в компьютер.
– Да ты чё? – влез Энди Рейд. – Это получается, мы арестовали шайку хулиганов в Кенсингтоне, но не можем передать их дело в суд, потому что у нас не нашлось времени для бумажной работы. Я хочу сказать: так я и поверил!
– Он дело говорит, – сказал Фостер, ополовинив кружку.
Поскольку наблюдалось всеобщее согласие, то Фостер надеялся, что закончит задуманное на этот вечер без особых трудностей. Однако беседа от расследования перешла на футбол, на телик, затем вернулась опять к работе, только когда кто-то упомянул, как чертовски мало заложено в бюджет для оплаты расследования в сверхурочное время.
К чести сержанта Фостера, его стараниями разговор держался в стороне от темы отстранения Рикмена вплоть до этого момента, но час, проведенный за выпивкой, размыл границы дозволенного. Вдобавок стало очевидно, что Фостер не собирается сворачивать мероприятие пораньше. Поэтому, поначалу сбивчиво, беседа повернула к главной сплетне дня.
Фостер хранил молчание, позволяя коллегам слегка выпустить пар. Ему было совсем невыгодно вставлять реплики, чтобы не заставить их намертво замолчать. После того как ужин был съеден, присутствующие смогли полностью переключить внимание на интересующий всех предмет и большинство из них высказывали собственные догадки и соображения. Мало-помалу исчезло их стеснение перед другом Рикмена, и люди стали более откровенными.
Фостер сдержался, когда кто-то сказал: «Нет дыма без огня». Он придержал язык, когда другой член команды назвал Рикмена «темной лошадкой». Рикмен частенько критиковал его за то, что он говорит раньше, чем думает, но и привычка Рикмена тщательно продумывать все и вся, чтобы сохранить беспристрастность, в некоторых случаях Фостера забавляла. Но сейчас он медленно цедил вторую половину кружки, выжидая нужный момент, чтобы подкинуть один-два намека, которые повернут разговор в запланированном им направлении.
– Как ты полагаешь, Ли? – Наоми Харт выпила больше своей обычной нормы и почувствовала храбрость от недавней стычки с Фостером.
Фостер лишь вопросительно поднял брови, не желая, чтобы случайно прорвавшиеся в голосе нотки осуждения спугнули ее откровенность.
– Ты проработал с Рикменом сколько? Уже года два? Что ты думаешь по поводу этой блузки с его кровью?
Фостер понимал, что, если он помедлит достаточно долго, вступит еще кто-нибудь, и пока тянул время, с восхищением любуясь почти льняными волосами Харт.
– Мой знакомый в отделе криминалистики говорит, что блузка вся в крови, – наконец вмешался еще кто-то.
– То-то и оно, – рассудительно сказал Рейд. – Ведь он же коп. Он не оставил бы такую явную улику на месте преступления, разве не так?
– И я так полагаю, – тихо произнес Фостер, про себя подумав: «Отлично, стажер!»
– Кто-нибудь заметил у него какие-нибудь порезы? – спросила Наоми, оглядывая коллег. – Я хочу сказать, если крови так много, то должна остаться рана.
Все согласно закивали.
– Носовое кровотечение? – предположил Рейд. – Ну и потом, порезы можно скрыть под одеждой.
«Пометка неблагонадежности стажеру», – подумал Фостер и вслух сказал:
– Я слышал, ее было около полупинты.
Это было преувеличением, но, внушая эту мысль, он надеялся, что ему не придется ничего доказывать.
Стажер тихонько присвистнул:
– Да это же половина донорской дозы!
Все замолчали. Пока затуманенные выпивкой головы переваривали этот факт, Фостер смог перевести дыхание.
– Если кто-нибудь выкрал пластиковый контейнер с его кровью, то сфальсифицировать улику – минутное дело, – нарушила тишину Наоми.
– Ну, – согласился Фостер с ее высказыванием, к которому он мастерски ее подтолкнул. Он отхлебывал из кружки и вглядывался поверх ободка в задумчивые лица мужчин и женщин вокруг него.
– Боже! – выдохнула Наоми, когда до нее дошел смысл того, что она сама же и сказала. – Так ведь любого из нас могут подставить!
Фостеру это понравилось: паранойя замечательная вещь для того, чтобы сплетники взялись за дело.
– Любой завистник… – добавил он, оставляя мысль незаконченной, чтобы казалось, что он всего лишь согласился с ее предположением.
Опять последовала пауза, во время которой потрясенный народ рылся в памяти, вспоминая тех, кого они могли не на шутку разозлить в прошлом месяце. Теперь угроза уже совсем не казалась пустой.
– Если в донорской команде работает нечестный человек, то он может продавать кровь копов, – ужаснулся Энди Рейд.
«У этого стажера есть воображение», – с удовольствием отметил про себя Фостер. Он заказал всем еще пива, чтобы поощрить их задержаться и развить свои теории.
Пока он ждал, чтобы наполнились кружки, дружески болтая с барменом, он вполуха слушал громкие голоса за столом. Раздавались восклицания, делались решительные утверждения, и он почувствовал тепло удовлетворения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114