Большинство из них — явно ненормальные.— Но если так, то почему их так много?— Хороший вопрос, — одобрил Сэм. — А знаешь, я подумываю о том, чтобы самому стать спонсором одного из этих вьетнамских парнишек. Из них получается хорошая прислуга.Копра встрепенулась.— А окна они умеют мыть?— Можем спросить, — ответил Сэм, и тут такси подъехало к затянутым колючей проволокой воротам лагеря.— Смотри, какие они худые! — воскликнула Копра, глядя на истощенных вьетнамцев, внимательно глядящих на нее из-за забора. — Пока мы тут, давай расспросим их, какой они придерживаются диеты. Может, они знают какие-то особые вьетнамские секреты?— Знают. Это называется голод.— Я вряд ли могу себе такое позволить. У меня в подвале в морозильной камере лежит шестимесячный запас свиных ребрышек. Если я начну голодать, они же все протухнут.— Ну, без труда не вытянешь и рыбку из пруда, — заметил Сэм, притворяясь, что помогает Копре вываливаться из машины.Вообще-то Сэм лишь легонько держал ее за жирный локоть, а про себя решил, что если она споткнется, то он тут же отпрыгнет в сторону. Его предшественник на посту продюсера шоу Копры Инисфри имел печальный опыт столкновения с падающей звездой телеэкрана. Он находился в лифте на телестудии, и вдруг в лифт вошла Копра во всем великолепии своих ста пятидесяти одного с половиной килограммов. Трос, естественно, лопнул. К счастью для Копры, лифт находился на первом этаже и пролетел вниз всего лишь до цокольного этажа. К несчастью для продюсера, Копра упала на него. Перенеся впоследствии три операции на позвоночнике, он наконец вернул себе способность передвигаться, пусть даже и на костылях, и считал, что ему очень и очень повезло.— А знаешь, — мечтательно пропела Копра, когда они входили в ворота лагеря, — я уверена, что некоторым из этих людей пришлось стать каннибалами, чтобы попасть сюда. Представляешь, какая может получиться программа! Люди, съевшие своих родственников ради того, чтобы попасть в Америку! Надо не забыть спросить их об этом.— Лучше давай поторопимся, — прервал ее мечтания Сэм. — Как только чиновники, отвечающие за наш визит, пронюхают, что мы уже тут, они примут меры, чтобы мы узнали только то, что им нужно.Копра Инисфри ворвалась в толпу, сметая все на своем пути, как бульдозер.— Сэр, — обратилась она к мужчине средних лет, — как вам удалось выбраться из Вьетнама?— Я шел, — ответил тот.— А что вы ели по пути сюда?— Жуков.— Хорошо, отойдите в сторону и встаньте вон там. А вы, мадам? Говорите по-английски?— Немного.— Хорошо, милочка. А вы что ели?— Траву. Листья.— О’кей! — крикнула Копра, обращаясь сразу ко всем. — Слушайте меня, люди! Те, кто ел траву, встаньте слева от меня. А те, кто ел жуков, — справа. Может, так у нас дело пойдет быстрее.Вьетнамцы в нерешительности топтались на месте, но в конце концов образовали две шеренги, разделившись по признаку рациона. Они смущенно улыбались.Копра огляделась по сторонам. Осталось еще несколько человек, не примкнувших ни к той, ни к другой группе. Они явно находились в затруднении.— А ты, сынок, — обратилась Копра к совсем молоденькому юноше, — что ты ел во Вьетнаме?— Иногда я ел собак.— Собака — это не годится. Не думаю, что нашим зрителям это понравится. Кроме того, мы совсем недавно делали передачу о собачьей исповеди. О людях, которые водят своих собак в церковь. Извини, малыш. Как-нибудь в другой раз.— А знаешь, Копра, — засомневался Сэм, — мне кажется, мы могли бы сделать неплохую передачу о людях, едящих собак. Снимем ее сейчас, а потом покажем в записи.— Возможно, ты прав. Эй, слушайте меня все! — заорала Копра. — Программа меняется. Все, кто ел собак, встаньте вот тут, под деревом.К дереву направились все без исключения, даже те, что ели траву и жуков.— Собака, наверное, очень популярное блюдо в этих краях, — с отвращением произнесла Копра.— Копра, спроси их, ели ли они людей.— Точно! А теперь еще минуточку внимания! Ел ли кто-нибудь из вас человека, своего сородича? Неважно кого. Может быть, брата, а может быть, ребенка или отца с матерью. Ну же, не стесняйтесь. Выходите вперед те, кому довелось слопать родственника. Или необязательно родственника. Пусть будет чужого человека. Ел ли кто-нибудь из вас человека, с которым никогда не был знаком? — Задавая этот вопрос, Копра подумала, как великолепно будет выглядеть название передачи: “Незнакомцы едят незнакомцев”. Высочайший рейтинг гарантирован.Люди в толпе смотрели на Копру так, словно она решила помочиться при всем честном народе. Дети прикрыли рты ладошками и потихоньку хихикали.— Никто? Вы уверены? Любой, кто признается в том, что съел человека ради того, чтобы выбраться из Вьетнама, поедет вместе со мной в Америку и выступит в моей передаче.И тут вдруг все разом бросились к Копре. Вьетнамцы хватали ее за руки, дергали за одежду и едва не свалили на землю. Все это напоминало какую-то жуткую оргию.— Я! Я! Я ел! Возьмите меня в Америку! — кричали все наперебой.— Сэм! — позвала Копра своего продюсера, отбиваясь от наседавшей толпы. — Наш план не сработал. — И вдруг она исчезла из виду. Земля при этом содрогнулась.Сэм застонал. И позвал на помощь.Лагерные охранники подбежали к толпе и оттащили вьетнамцев от Копры Инисфри. Она лежала в грязи, как выброшенный на берег кит. Лежала совершенно неподвижно.— Копра! Копра! С тобой все в порядке? — испуганно воскликнул Сэм.— Сэм, я не могу подняться.— Что у тебя болит, детка?— Ничего у меня не болит, говнюк! Я просто не могу встать. Помоги мне.— Жди меня здесь, — скомандовал Сэм.— Не бросай меня в таком положении. Мне нужно крепкое плечо, на которое я могла бы опереться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66