— Что вы хотите этим сказать — вознаграждение за то, что расширите наш кругозор? — спросил Римо.
— Нас подкупили, чтобы мы отвезли вас сюда.
— Кто подкупил? — спросила Консуэло.
— Какой-то человек, который хотел, чтобы вы насладились радостью общения с джири. А теперь давайте уедем отсюда. Этот индеец уже присматривается к моей печенке.
Чиун, который слышал весь разговор, прокричал:
— В моем присутствии он не сделает вам ничего дурного! Это хороший человек. И хорошее племя — анкситл-джири.
— Ты готов хвалить любого, кто поцеловал твои пятки, папочка, — съязвил Римо.
— Не самый плохой способ выразить почтение, — сказал Чиун и выставил вперед правую ногу в сандалии: левая уже получила достаточно почестей.
Римо счел своим долгом предупредить проводника, что ничто не помешает индейцу сделать с ним что угодно, стоит только ему на это намекнуть.
— Кто вас подкупил? — спросил он.
— Имени его я не знаю, но он был весьма убедителен в том, что вам следует сказать, будто Джеймс Брустер отплыл вверх по Амазонке. Это был красивый человек. Уберите, пожалуйста, от меня этого индейца.
— Блондин? — спросила Консуэло.
— Очень светлый, — подтвердил проводник.
Консуэло отвернулась от кабины и закрыла лицо руками.
— Это я втравила вас в авантюру. Я привела вас сюда — как безмозглая девчонка. Глупая, доверчивая, влюбчивая девчонка. Это я во всем виновата.
— Ш-ш-ш, — призвал ее к тишине Чиун. Он собирался принародно благословить склоненные головы старейшин племени.
— Он был такой красивый, Римо! Красивее мужчины я в жизни не встречала. Я ему поверила.
— Бывает, — сказал Римо.
— Он сказал, что он из НААН — Национального агентства по атомнадзору, которое контролирует все ядерные объекты и станции в стране. Документы у него были в порядке. И он все время спрашивал о вас.
— Я его где-то видел, — сказал Римо.
— Но я сама проверила список пассажиров. Брустер был среди пассажиров, летевших в Рио. Я дважды сверила паспортные данные. Он точно был на борту. Я убеждена, что он улетел в Рио.
— Охотно верю, что он улетел в Рио. Только не в это болото. Давайте поищем в Рио.
— Но это огромный город. Мы ведь там никого не знаем.
— Можем попросить, и нам помогут. Надо только вести себя как можно более любезно, — сказал Римо.
Ниже по течению от берега со скоростью пули отделилась моторная лодка с очень светлым блондином за рулем. Взметнув фонтан брызг высотой в три метра, она направилась вниз по протоке в сторону Рио. Чиун видел, что Римо провожает лодку взглядом.
— Мы еще не едем, — сказал Чиун. Вожди племени готовили танец восхваления, за которым должны были последовать песнопения во славу того, кто явился в желтых одеждах. — Очень достойные люди, — сказал Чиун. — Конечно, если вы знаете летописи Синанджу.
— Да, достойные, если тебе нравится, чтобы тебе в джунглях лизали пятки, — сказал Римо.
На сей раз они оба говорили по-английски. Консуэло слушала как завороженная. От нее не укрылась суть происходящего, она видела эту массу восторженных лиц. Кто они такие, эти двое? И почему оказались с нею заодно?
— Из хроник ты узнаешь о разных народах. Ты узнаешь о том, кто они и кто ты. Ты постигаешь науку выживания.
Консуэло спросила у Римо, о каких хрониках идет речь.
— Да так, сказки, — отмахнулся Римо.
— Но я видела, что случилось с джири. Это больше, чем сказки.
— Внешне там все правильно — имена, конкретные события. Но все это — чистая пропаганда. Хорошие — это те, кто платит своим наемникам. Вот и все.
— Так значит, вы — наемники? Но ведь это незаконно!
— Только если вы не на той стороне.
— А вы на кого работаете?
— Вы не поняли, — Римо решил не продолжать. Он опять обратился к Чиуну: — Эти насекомые сейчас сожрут Консуэло живьем, а тебе дикари ноги сотрут до мозолей. У тебя кожа не привыкла к такому почету. Не пора ли начинать представление?
— Ты прав, — сказал Чиун. Он дважды хлопнул в ладоши. — Пусть начинают ритуальные танцы.
* * *
Харрисон Колдуэлл уехал из Нью-Йорка, хотя контора его оставалась на прежнем месте. Связь со служащими фирмы он поддерживал по телефону. Он купил в Нью-Джерси двести пятьдесят акров земли, осушил болото, засеял газон и обнес территорию высокой металлической оградой. Денно и нощно участок патрулировали его собственные охранники, у которых на мундирах красовалась эмблема с изображением аптечной колбы и клинка.
В Нью-Йорке отвечать за свою контору по торговле драгоценными металлами он оставил доверенных лиц. Много разговоров, естественно, вызывало сейчас то обстоятельство, что золото почему-то не поднималось в цене. Это был любимый металл мировых бедствий. Всякий раз, когда возникала угроза военного конфликта или разражалась настоящая война, либо когда непредсказуемым образом начинали вести себя фондовые рынки, люди во всем мире принимались вкладывать свои сбережения в золото. Оно оставалось единственным товаром, который принимался везде. Деньги — это бумага, золото же — всегда состояние.
И тем не менее, несмотря на многочисленные вооруженные конфликты местного значения и бессчетные предостережения относительно фондового рынка, золото оставалось стабильным в цене. Создавалось впечатление, будто кто-то неустанно подпитывает мировой рынок золота и таким образом лихорадочный спрос на него все время гасится. Всякий раз на торгах оказывалось, что золота больше, чем наличных денег, и таким образом цена на него оставалась стабильной как никогда.
Для торгующей золотом в слитках компании, каковой являлась фирма “Колдуэлл и сыновья”, было естественным иметь весьма скромные прибыли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64