Де-Грасс беззаботно пожал плечами.— Думаете, это я убил Рейми, так что ли?— Сядьте! — Голос Боудри прокатился по маленькой комнате. — Садитесь, Марк!В руке у Чика Боудри вдруг оказался револьвер, которого там не было секунду назад. Марк коснулся языком неожиданно пересохших губ. Де-Грасс осторожно сел в кресло, держа руки на виду.— Вы зарегистрировали клеймо в Эль-Пасо, клеймо «Очки». Оно зарегистрировано на ваше имя. Вы перегоняли скот со здешних пастбищ на ваше ранчо на реке Канадиан.Де-Грасс снова облизал губы. Револьвер, появившийся ниоткуда, полностью вывел его из равновесия. Он вдруг понял, что не его это дело — бахвалиться оружием в присутствии Чика Боудри.— Это для Карнса. Мы работали вместе.— Но клеймо зарегистрировано только на ваше имя. Ведь поменять «О-О» на «Очки» очень просто. Вы хотите сказать, что Карнс крал собственный скот?Дверь тихо открылась, и Боудри посмотрел в глаза Ли Карнса.— Я вижу, он у вас в руках, Боудри. Он собирался обманом завладеть моим ранчо. Он крал моих коров, а я и не догадывался!Карнс посмотрел на Де-Грасса.— Где деньги, которые ты украл? Я нашел мешок, в котором их везли, — под твоим матрацем!Де-Грасс вскочил на ноги.— Врешь! Я не крал!..Он потянулся за оружием — слишком поздно!Ли Карнс уже держал револьвер в руке, и он выстрелил раз, другой. У Де-Грасса подкосились колени, он сделал попытку выпрямиться, все еще вытаскивая револьвер, который стал вдруг слишком тяжелым. Затем Де-Грасс упал, пытаясь что-то вымолвить, но губы никак не хотели его слушаться.Некоторое время стояла тишина, затем Ли Карнс перевел взгляд на Боудри.— Вот ваш убийца, а с ним и ваше дело. Оно закончено.До этого Чик Боудри сидел не двигаясь, теперь он встал на ноги.— Конвей? Проводите мисс Рейми на улицу, пожалуйста.Боудри поднял свою шляпу с низкой тульей и плоскими полями и надел ее.— Вы правы, Ли. Мое дело закончено. Я арестовываю вас за убийство Берта Рейми, за попытку мошенничества и подлога и за убийство рейнджера Томкинса во время ограбления банка «Вальверде».— Вы сошли с ума! — запротестовал Карнс. — Что значит эта чепуха насчет «Вальверде»?Чик стоял лицом к Карнсу по другую сторону стола, чуть выдвинув левое плечо. Карнс еще держал в руке оружие. Расстояние между ними было минимальным.— Вы подставили Де-Грасса. Вы подложили ему этот мешок из-под денег, рассчитывая, что я его найду. Вы заставили его зарегистрировать клеймо «Очки», зная, что это будет дополнительной уликой, и все это время вы и не думали возвращать деньги банку. Вы задолжали банку, вы задолжали Рейми, поэтому и украли пятнадцать тысяч и убили своего управляющего. Теперь банк может предъявлять к вам претензии и отобрать ранчо за долги, но вас это не волнует, потому что вы успели перегнать скот на ранчо «Очки» на Канадиан. Вы рассчитывали, что я обнаружу, что Марк зарегистрировал клеймо, но вы еще раньше зарегистрировали его на себя в Таскосе. Я сделал запрос в оба города по телеграфу. Но я все же не мог определиться до тех пор, пока не вспомнил подкову, которую видел в кузнице. Вот тогда весь ваш подлый план стал ясен. Точно такое же дело вы попробовали провернуть шесть лет назад в округе Даммит. План не удался, поэтому, когда вы уносили ноги, вы ограбили банк «Вальверде» и убили Томкинса.Ли Карнс нацелил револьвер на Боудри.— Я убил одного рейнджера, убью и другого! — крикнул он.Боудри так и не убрал свой револьвер в кобуру, держа его с правой стороны, невидимой Карнсу. Тот не успел закончить, как Боудри толкнул стол, и его противник потерял равновесие. Пока Карнс выпрямлялся, поднимая оружие, Чик Боудри выстрелил.Карнс остался стоять, опершись о стену и глядя на Боудри.— У меня все было готово, — сказал он. — Я же выиграл.— У вас не было ни единого шанса, Карнс, — сказал Боудри. — Вы причинили зло слишком многим и оставили слишком много следов.Карнс медленно соскользнул по стене, оставляя на ней кровавую полосу.Боудри вытащил гильзу и перезарядил барабан. Он бросил револьвер в кобуру.В комнату вбежала Карен.— Ты в порядке, Чик? Ты не ранен?— Я в порядке. Пошли отсюда!Сидя на солнце напротив отеля, Боудри медленно расслаблялся. На минуту он закрыл глаза.— Вам. причитаются некоторые деньги, — сказал он Карен. — Мы продадим скот, и вы получите деньги, которые должен был получить ваш отец.Чик открыл глаза и наклонился, положив руку на колени.— На вашем месте я бы уехал отсюда, — предложил он. — Например, в Сан-Антонио. Здесь женщинам тяжело.— Я думала купить немного скота и сама основать ранчо. Если бы я могла…— Возьмите в помощь Эла Конвея. Хоть он и угнал в своей жизни несколько сотен голов, но он парень честный и не будет обманывать женщину. Эл может помочь вам. Ну а я, — добавил он, — так и не научился жить с людьми. Большинство детей учатся жить с людьми, играя с другими детьми. У меня такого не было. Я ничейный. Я был чужаком у команчей и чужаком у своего народа, когда вернулся к нему. Я ничейный. Я — как этот мой никчемный конь. Поглядите на него. Вот вам пример зловредного существа, которое проводит время, греясь на солнышке у коновязи и выжидая момента, чтобы, лягнув, вышибить из вас дух. К тому же он кусается при первом удобном случае. Безобразный, как смертный грех! Безобразный и снаружи, и изнутри, но знаете что? Он может обогнать зайца, а если он начнет скакать, то может продержаться весь день и всю ночь. Он может разжиреть на пустынной колючке, а седло какого-нибудь другого ковбоя для него как торт со взбитыми сливками. Он может залезть на дерево, если ему вздумается или если вы его туда пошлете, и он может переплыть Тихий океан, если вдруг такое придет ему на ум.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47