А я тем временем буду купаться в роскоши.
Он наклонился ко мне над столом.
— У меня и сейчас есть друзья наверху! У меня есть власть! Есть люди, которые дергают ниточки в моих интересах! Думаешь, меня так просто прижать? Надеешься, что я когда-нибудь попаду в Ньюгейт или Тиберн? Нет, слишком многим я нужен. Без меня им никак не обойтись. Сейчас я орудие в их руках, и они пользуются мною. Но придет время, и мы поменяемся ролями: они станут моим орудием, я буду использовать их.
— Ты слишком честолюбив, — сказал я. — Честолюбие тебя погубит.
— Ну и что ж, это ведь игра, правда? — Огонек иронии в его глазах угас. — Я понимаю, какова ставка в этой игре, и знаю, насколько они нуждаются во мне. Я должен соблюдать осторожность. Но ты и тут помог мне, — они будут читать то, что ты написал обо мне, и соизмерять степень моей полезности с твоими оценками. Теперь им придется платить за мои услуги дороже.
Лекенби снова протянул мне кошелек с золотом.
— Возьми! Нет лучше слуги, чем золото, оно никогда не возражает. Найми я тебя, это было бы наилучшим вложением золота в самый нужный момент.
Он положил свою сильную руку на край стола. Таких толстых ручищ я еще никогда не видел — они производили впечатление небывалой силы. На свой лад Лекенби был красив. Лицо его выражало силу и мощь.
Он подозвал слугу.
— Бутылку лучшего белого вина! — приказал он. — Послушай-ка, — обратился он снова ко мне. — Я не люблю тебя, ты не любишь меня, и все же ты можешь помочь мне. Ты умен и хорошо дерешься на шпагах. Не так что бы очень хорошо, но, скажем, недурно. Переходи ко мне. Я не стану настаивать, чтобы ты стал вором, ты будешь моим агентом.
— Твоим орудием? — спросил я сухо.
— Каждый из нас чье-то орудие. — Он наклонился ко мне. — Англия стоит на перепутье. У кого есть глаза и уши, тот не может этого не видеть. Мы идем к мировой власти, увидишь. Нынешняя всемогущая Испания пришла к богатству неверным путем: она добилась слишком большого богатства слишком быстро, и это ее погубит. Медленное, постепенное накопление богатства воспитывает в человеке и нации осторожность, а богатство, вдруг свалившееся на голову, портит всех. Сейчас каждое судно доставляет в Испанию груз золота, и испанцы живут припеваючи. Закаленные бойцы вскоре сойдут со сцены. Их место займут политиканы и придворные с изящными и вкрадчивыми манерами. Они отнимут у старых бойцов все, что те завоевали в сражениях с маврами. Такие люди, как Кортес, Писарро, Альварадо и де Сото, уходят, а вместо них к власти придут изнеженные баре, зажиревшие на легко доставшемся богатстве.
Англия — молодая страна, хотя и очень древняя. У нас есть люди, есть корабли, и мы одержим победу. Мы должны строить суда и поставлять оборудование для них. Вербовочные команды должны рекрутировать все больше солдат и моряков.
— Какое отношение все это имеет к тебе?
Он, улыбнувшись, пожал плечами.
— Я все приберу к рукам. Поставки для флота пойдут только через меня. И вербовочные команды будут под моим началом.
— Под твоим?
Он засмеялся.
— А под чьим же еще? Кто лучше меня справится? Разумеется, если случится вербовать на службу мелкопоместных дворян, которые не пожелают служить... ну, с этими мы всегда сможем договориться.
— Ну а какую роль ты отводишь мне? — спросил я.
— Ты будешь писать по моему заказу. Ты изобразил меня королем преступного мира. Теперь мне нужен другой памфлет, где ты опровергнешь прежнюю версию и представишь меня человеком, обладающим огромной таинственной силой. Покажешь, что я располагаю обширными сведениями о том, что делается вокруг, и иногда возвращаю украденные вещи.
— Понимаю, — сказал я. — Воры и сутенеры уже собрались под твоим крылышком. Теперь ты хочешь очиститься от грязи и одновременно дать понять, что в твоих руках сосредоточена еще большая власть.
— Совершенно верно. И, разумеется, украденные вещи я буду возвращать за определенную мзду, и — да простят меня! — немалую, ибо тот, кто способен добраться до воров, должен получить справедливое вознаграждение.
— Ты хочешь сказать, двойное: от владельцев украденного — одно, от воров — другое. Неплохо придумано!
Он засмеялся с неподдельным удовольствием.
— Ну вот, видишь, как все просто? В конце концов, я получу титул и, возможно, меня изберут в парламент. Потому что в то же время я намерен служить и королеве. Вот, например, ходят слухи, будто Испания готовит огромный флот — целую армаду, которая направится к берегам Англии. Я узнал об этом от своих шпионов и передал эти сведения приближенным королевы, так что теперь и ей известно об этом.
— Ты передал эти сведения Уолсингему?
Лекенби вновь засмеялся.
— Может быть.
— Он, что ли, твой покровитель?
Он вдруг перестал смеяться.
— Покровитель? У меня нет никаких покровителей! Я сам по себе!
Однако мне показалось, что это его заявление прозвучало довольно фальшиво. Я допил вино и ушел. Он хмуро глядел мне вслед. Очевидно, я напомнил ему что-то такое, о чем он предпочел бы забыть.
Люди Каттинга Болла тут же возникли за моей спиной. Они внушали мне некоторое беспокойство, — я не знал, в какой мере можно доверять Боллу. И с какой стати он, даже по просьбе Грина, должен мне оказывать услуги такого рода? И почему, собственно, Грин заботится обо мне? Кто я для него?
Так или иначе, следовало быть настороже и держать шпагу в боевой готовности. Я размышлял над этим, когда вдруг услышал приглушенный голос:
— Тэтт, мне надо поговорить с тобой. — Это был Пэджет.
— В таверне «Медвежья голова», — отозвался я тихонько, надеясь все же, что он услышит меня, и продолжал идти дальше как ни в чем не бывало.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90