Мастуков запер входные двери, пошел выключить свет и обнаружил в комнате убитую.— Но это значит, что предполагаемый убийца сбежал, не выключив свет?— Получается, что так, — удивился Сыркин, — мы об этом не думали. Ну да, действительно глупо. Как же мы могли не обратить внимания на такой очевидный факт?— Не совсем очевидный. Если ваш Паша — маньяк, то он вполне мог не обращать внимания на такую незначительную деталь. Хотя маньяки обычно маскируются. Но это в любом случае не доказательство его невиновности, хотя факт интересный.Вошла секретарь с отпечатанными на листе фамилиями сотрудников. Архипов кивнул, принимая список, и передал его своему гостю. Четырнадцать фамилий — одиннадцать мужчин и три женщины.— Это все сотрудники технического отдела? — спросил Дронго.— Да, — кивнул Архипов, — их уже несколько раз проверяли. Ни один из них не задержался на работе после шести вечера. У нас на выходе строгий контроль, и каждый выходивший отмечался у дежурных.— Обычно работа заканчивается в шесть часов вечера? — уточнил Дронго.— Как правило, да. Но некоторые отделы работают и до восьми-девяти. А бывало, что сотрудники оставались в институте и на ночь, хотя по правилам это не разрешено, — пояснил Архипов.— В таком случае мне нужен список людей, которые задержались на работе в тот вечер после шести.— Конечно, — грустно улыбнулся академик, — будьте любезны, Михаил Михайлович, принесите и этот список.Сыркин быстро поднялся и вышел из кабинета. Дронго нахмурился, отложил список.— Судя по вашей улыбке, примерно такой же вопрос вам задавали и следователи ФСБ. А реакция вашего заместителя говорит о том, что и список они проверяли. Я прав?— Увы, — развел руками Архипов. — Я, честно говоря, думал, что вы предложите что-нибудь более оригинальное.— Нельзя считать, что в ФСБ и в прокуратуре сидят дилетанты, тем более, когда речь идет о расследовании в таком институте, как ваш. Случись это лет двадцать назад, они бы наверняка проверяли и версию о шпионах и диверсантах, которые решили проникнуть в ваш институт, похитить секреты и заодно убили вашу сотрудницу, имитировав изнасилование.— Напрасно вы шутите, — усмехнулся Сергей Алексеевич, — мне кажется, что они проверяют и эту версию. Только стесняются в этом признаться. Хотя Левитин, судя по всему, убежден, что убийцей является сбежавший охранник.— Он знает про появившиеся журналы?— Конечно, знает. Но даже не захотел разговаривать с Михаилом Михайловичем.В этот момент в кабинет вошел Сыркин. В руках у него был список сотрудников.— Двадцать шесть человек, — протянул он список Дронго, — все, кто задержался на работе в тот день после шести. Восемнадцать мужчин и восемь женщин, включая уборщиц.— Я просмотрю список, — вздохнул Дронго, — ас Левитиным мне все равно придется встретиться. Рано или поздно. Лучше, конечно, рано, пока он не заставил арестованного Мовчана признаться в убийстве. Будет неприятно, если выяснится, что парень действительно не виноват.— Я могу помочь чем-нибудь еще? — спросил Архипов.— Завтра, только завтра. Если потребуется, я к вам зайду. А сегодня мне нужно все осмотреть. И, кстати, взглянуть на ваши туалеты, где появлялись эти журналы.— Михаил Михайлович вам все покажет, — согласился Архипов. Он устало вздохнул. — Может, я напрасно вас побеспокоил, — вдруг сказал он, — но в любом случае я хотел бы уверить самого себя, что мы сделали все, чтобы найти убийцу.— Не смею вам мешать, — Дронго поднялся. — До свидания.— Успехов, — пожелал ему Архипов, пожимая на прощание руку.Они вышли из кабинета. Секретарь директора строго смотрела на посетителя. Выйдя из приемной, Дронго спросил у своего спутника:— Она давно работает у Архипова?— Кажется, да. Лет двадцать. А почему вы спрашиваете?— Тогда все в порядке. Я бы не хотел, чтобы слух о моем появлении в институте разошелся раньше, чем я начну осматривать место происшествия.— Понятно, — улыбнулся Сыркин, — можете не беспокоиться. Она у нас как кремень. Ничего не расскажет.Они спустились в кабине лифта на первый этаж. Вышли из здания. Технический отдел находился в другом корпусе, расположенном в двухстах метрах от основного, слева от входа. Они прошли двести метров медленным шагом, при этом Дронго все время смотрел в сторону караульного помещения.— Если идти к зданию днем, то дежурные должны заметить, кто именно туда направляется, — вслух предположил Дронго.— Вечером тоже, — уверенно заметил Сыркин. — У нас освещается внутренний двор. А после пяти вечера мы обычно включаем освещение.— Значит, незамеченным никто не мог пройти?— Конечно, мог. Дежурные должны смотреть не назад, а вперед. Их задача — никого не впускать на территорию института, а не смотреть, кто и куда ходит по двору. Это не входит в их прямые обязанности.— А осмотр внутри проводится в строго определенное время?— Точного времени нет, но, по нашим правилам, один из охранников каждые три часа должен обходить и внутреннюю территорию.— Значит, Павел Мовчан должен был так или иначе осмотреть территорию именно в восемь часов вечера?— Он, черт побери, не должен был сбегать с места происшествия, — в сердцах бросил Сыркин; — Если бы он не сбежал, все было бы нормально. По нашим правилам, один охранник доложен обойти территорию в момент приема дежурства, а потом каждые два-три часа обходить еще раз. Они дошли до небольшого двухэтажного здания. Двустворчатые двери были открыты.— Они у вас всегда открыты? — спросил Дронго.— Всегда, — кивнул Сыркин. — По-моему, они вообще никогда.не закрывались. Там нет ничего секретного.В коридоре пахло сыростью. В некоторых местах была сломана плитка, устилавшая пол.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5 6 7 8