Ну, что ж… Лобовые дефлекторы — на полную мощность, задние все равно не понадобятся; двадцать четыре протонные торпеды… от «крестокрыла» и его пилота останутся лишь космическая пыль да очередной ночной кошмар у Антиллеса.
— Свистун, видишь вон то чудовище? Сейчас мы полетим прямиком на него… Ошибка, прямиком не полетим. Прогоняй через рандомизатор все сигналы с рулевого управления. Думаю, что пяти градусов во всех направлениях вполне достаточно. Но не отклоняйся больше, чем на двадцать. Зато в этих пределах я должен скакать, как эвок.
Дроид в ответ выдал порцию режущих ухо воплей, потом помолчал и утвердительно присвистнул.
— Доберемся до «пиконосца», разворачиваемся и дуем вдоль брони, градусов на девяносто. Потом ныряем в атмосферу, — Корран саркастически хмыкнул. — Если, конечно, доживем.
Дроид откликнулся страстной тирадой. Он был на сто процентов уверен, что все будет хорошо.
— Прости, что втянул тебя, — Корран выставил катапульту дроида в первую готовность; пусть хоть малыш сумеет спастись, если припечет. — Может быть, твой следующий пилот будет умнее меня.
На консоли мигнула и погасла зеленая лампочка. Дроид заблокировал катапульту. Корран опять повторил операцию.
— И может быть, твой следующий корабль будет попрочнее…
Индикатор вновь погас. Вот ведь упрямая жестянка…
Пилот с трудом оглянулся на астродроида. Игру в гляделки выиграл Свистун.
— Тебе что, отказала в любви стиральная машина, что ты так жаждешь смерти?
От ответного визга Корран на секунду оглох.
— С чего ты взял, что я намерен присвоить славу себе? Вовсе я не собираюсь, — слова вдруг застряли в горле. — Спасибо, что не бросил меня. Не хочу умирать в одиночестве, как… как отец:
Свистун брюзжал за спиной, не желая угомониться.
— Займись-ка делом, — посоветовал больше себе, чем астродроиду, Хорн, разглядывая показания сканеров. — И проверь мои математические способности. На полной тяге я делаю шесть щелчков, чтобы торпеды успели поймать меня. Значит, Стражи должны выстрелить, когда я буду на отметке «шесть». Сами они будут в пятнадцати щелчках от «пиконосца». Так?
— Бип.
— Значит, можно начинать.
Веселее полета Хорн не помнил. Дроид верещал всю дорогу, дальномер отсчитывал расстояние, а хронометр — секунды. Сам Корран потел от волнения.
— Девятый — Стражам, сорок, четыре-ноль, секунды до пуска. Свистун, врубай рандомизатор.
Орудия «пиконосца» точно такие же, как на ДИ-бомбардировщиках, вдруг вспомнил Хорн, в очередной раз обливаясь холодным потом. Значит, дальность стрельбы та же самая. Как говорит командир: уже хлеб с маслом.
— Свистун! Сканируй, какие орудия в работе, а какие молчат. Данные посылай Проныре-лидеру и на КДП. Если у фрегата есть слабые точки, им нужно знать.
Таймер добрался до десяти секунд.
— Проныра-9 готов следовать традиции своего подразделения и с улыбкой на красивом молодом липе выполнить убойное задание. Стражи, пуск по моей команде. Пять… четыре… три… два… один… Пли!!!
Комлинк раскалился от ответных рапортов. Корран не слушал скороговорку пилотов, разобрать что-нибудь вразумительное было сродни чуду, зато, когда вихрь голосов стих, ясно и четко прозвучало запоздалое:
— Страж-3, торпеды пошли.
Хронометр уже запустил, обратный отсчет. На две секунды позже. Будем считать, пока проблем нет. Не нравилось Хорну это пока…
— Свистун, — взмолился он, — убери сирену или сделай потише. Я знаю, что на меня нацелены торпеды.
Много торпед… Нет, лучше даже не думать.
В кокпите стало тихо. Коррана интересовали только цифры на табло в углу дисплея, он смотрел на них, не отрываясь, и давал себе слово отправиться сегодня в душ прямо в комбинезоне, а лучше — в «крестокрыле». Мысль вселяла уверенность, что в душевую он придет сам, а не будет отправлен на помывку в виде хладного трупа. Очнись, мечтатель! Ошибешься, и мыть будет уже нечего!
Понадобилась целая вечность, чтобы преодолеть половину дистанции. Фрегат, наконец, заметил летящий безумным зигзагом истребитель и открыл огонь.
Двенадцать с четвертью секунд до контакта. Истребитель метался в сполохах зеленого света. Острая колючка страха вновь вонзилась в сердце; Корран вдруг вообразил, что потерял контроль над машиной. Но следом накатило неимоверное спокойствие, как однажды ночью на Таласеа. Что ж, тогда он не умер. Может быть, сегодня, ну, просто — повезет…
Дефлекторное поле трудилось, как проклятое; за вспышками Хорн почти ничего не видел, но упрямо продирался вперед сквозь непрерывные волны огня.
Он не мог промахнуться. В крайнем случае, он просто протаранит фрегат; так будет даже лучше. Свистун идентифицировал вражеский корабль как «Разоритель». Фрегат висел прямо по курсу, угловатый, с хрящеватыми бортами, загнутой вверх мордой и луковицами двигателей. Корран направил машину под вторую палубу, а в следующее мгновение «крестокрыл» зажил собственной жизнью.
Ручка управления шевельнулась в ладони. Истребитель по собственному почину накренился на правый борт. Корран все-таки выпустил ручку, ушиб пальцы, ловя ее, но прежде, чем успел осознать боль, ручка саданула пилота в грудь, пришпилив к ложементу. Корран шипел от боли и беспомощно смотрел, как расплывается в белесое пятно броня «Разорителя». Перегрузка заткнула Хорну рот. До взрыва оставалось не больше половины секунды. Корран зажмурился. Обладай торпеды разумом, они были бы счастливы повторить маневр, но мозгов у них не было, как и возможности затормозить. По-прежнему настроенные на маячок «крестокрыла», они детонировали, врезавшись во фрегат.
Уже первые взрывы выделили энергии больше, чем смогло поглотить защитное поле.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120