— Пусть это будет называться мастерством или везеньем, хотя лично я предпочитаю верить в первое и не полагаться на второе. Важно, что мы живы, и это почти чудо. Я сам не стану верить в нашу исключительную удачливость и пилотам своим не позволю. Потому что на удаче без мастерства долго не протянешь. А мне надо, чтобы было долго.
Афион задумчиво посвистел сквозь зубы.
— А ты прав, парень! Помню, во время Войны Клонов на кого только не лепили ярлык героя. И получилось, что победу нам принесли десяток джедаев и две дюжины «курносиков». Я летаю столько, сколько ты живешь на свете, а обида никак не проходит. Скажешь, не жуткое дело, а? Так хотеть мира, что разоружить целую планету, и по-прежнему переживать из-за того, что на кого-то другого командование повесило поздравительную гирлянду победителя…
Его соотечественник понимающе улыбнулся.
— У нас одна проблема на всех, господа, — промолвил Селчу. — Мы пытаемся думать о себе в общепринятых понятиях, сообразить, почему мы такие, какие мы есть. Всех имперцев поголовно мы считаем оголодавшими ранкорами, они нас — помесью сарлакка с глотталфибом. Нелепо стричь их всех под одну гребенку, но и в наших рядах далеко до единства, — Тикхо назидательно поднял палец. — Что и доказывает наша философская беседа.
Ведж расхохотался. Афион булькнул лумом, похлопал себя по животу.
Вошедшая в поговорку подозрительность кореллиан навострила уши. Лум втайне от начальства варила наземная команда. Чтобы не называть полученное пойло элеобразной бормотенью — чем по сути оно и являлось, — ему присвоили звание лума, хотя от настоящего лума варево отличалось способностью свалить банту и пикантным букетом. Как говаривал Гэвин Дарклайтер: рососпинник в жаркий полдень вонял точно так же. Ведж надеялся, что ему в жизни не придется обнюхивать рососпинника да еще и по жаре.
— Не слышал подобных рассуждений с тех самых пор, как… — Афион решительно сдул ядовито-зеленую пену и уткнул нос в кружку. — Сами знаете.
Тикхо протянул руку и крепко сжал плечо приунывшего капитана.
— Я знаю, — сказал он. Потом оглянулся на весело гомонящих пилотов за соседним столом. — Боюсь только, что вон тех ребят нашей философией не вдохновишь. Я рад, что могу поделиться мыслями с земляком.
Ведж тоже стал смотреть на своих пилотов, вновь раскачиваясь на стуле. Из-за соседнего стола поднялся Навара Вен, один головной хвост он перебросил через плечо, вторым обернул шею, точно шарфом. Огляделся, взял курс на начальство. Споткнулся. Ведж не был уверен в причине неровной походки, но поставил на перебор в выпивке.
Пока Навара пробирался к ним, пытаясь сохранять хотя бы видимость равновесия, Ведж все больше и больше убеждался в своей правоте. Тви'лекк отвесил глубокий поклон и чуть было не рухнул липом вниз.
— Прошу простить меня, о величайшие, — Навара звонко икнул. — Но не уделите ли вы низкорожденным, пресмыкающимся у ваших ног, преклоняющимся перед вами слугам каплю вашего драгоценнейшего времени?
За соседним столом воцарилась недоуменная тишина, в которой восторженный шепот Джаса прозвучал, точно гром:
— Во тает!!! Да-а?
Навара прижал ладони к широкой груди.
— Мы умоляем вас быть справедливыми и милосердными судьями в нашем споре.
Справедливым и милосердным вроде как следует быть еще и невозмутимым, но Ведж непроизвольно растянул рот до ушей:
— Прошу вас, советник.
— Благодарю, уважаемый, — Навара широким жестом обвел собравшихся. Жест получился очень широким. Просто чудо, что при этом тви'лекк устоял на ногах. — Высокое собрание постановило, что вы должны разобрать дело худшего пилота нашей эскадрильи. Позвольте представить вам Гэвина Дарклайтера с планеты Татуин. Следствие обладает неопровержимыми доказательствами, что сегодня он ухитрился ни во что не попасть, а посему заслужил это звание.
Одновременно со злобным оскалом на физиономии покрасневшего до ушей мальчишки на липах Луйяйне Форж и Пешка Ври'сика нарисовались откровенное облегчение и радость. Эскадрилья охотно сделала Гэвина объектом шуток — по молодости лет и застенчивости Дарклайтер никак не мог ответить зубоскалам достойно. Ведж, сам побывавший в шкуре сопляка при пилотах, мог успокоить Гэвина: такое положение долго не просуществует. Лично сам Антиллес не считал татуинца таким уж плохим пилотом, просто не слишком везучим. Летал Гэвин хорошо. Стрелял гораздо хуже.
— Обвиняемый, встаньте!
Гэвин остался сидеть, вызывающе скалясь на окружающих. Манер он явно набрался у своего дружка Шиеля. Брор Джас ухватил мальчишку за шиворот и легко поставил на ноги.
— Прошу любить и шаловать, госпота, это есть худший среди нас, — провозгласил Джас. Гэвин нацелился каблуком Брору в колено, но Джас легко увернулся. — У него сеготня с «колесниками» есть нулевой счет, да-а?
Рычание стало громче и отчетливее. Джас нарывался: Рив Шиель уже вознамерился отхватить тайферрианпу голову, а то, что останется после вмешательства шиставанена, придется выковыривать из стены. Рив, конечно, не вуки, но тоже впечатляет. Брор засмеялся и встряхнул Гэвина, словно куклу. Роста и самоуверенности тайферрианцу хватало, чтобы попытаться справиться и с ведущим, и с ведомым. Ведж даже пожалел, когда шиставанена оттащили, попутно объяснив, что ничего страшного с его другом не происходит.
Тви'лекк сочился любезностью, плохо сочетающейся с острыми иглами зубов:
— Высокое собрание посоветовалось и вынесло решение, что худший пилот заслуживает не только порицания, но и своеобразного наказания, дабы вдохновить неразумного на улучшение своего поведения и дальнейшие подвиги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120