– А действительно, почему мы работаем по двенадцать часов в день за мизерную зарплату? Раньше мы делали, что хотели!
– Почему мы должны молиться этому ужасному новому богу? Мне наша старая Богиня очень нравится.
– Почему мы терпим, что нами управляют Тала и шайка бандитов?
– И что мы делаем тут? Почему мы воюем с другими феями?
Строй начал распадаться: все новые и новые феи освобождались от дурмана, осознавая весь идиотизм своего положения. Пехота отказывалась подчиняться приказам. Бароны, сами уже начиная сомневаться в непогрешимости Талы, почуяли, что и их власть пошатнулась.
Но ситуация отнюдь не разрешилась. Большая часть королевских наемников не выказывала ни малейшего желания бросать Талу. Как и гвардия, которой командовала королевская падчерица Марион. Все еще могло окончиться плохо, если бы Элрик, подхваченный ветром, не заметил вдруг в сумке Магенты трехцветкового валлийского мака.
– Прекрасная Марион, переходи на нашу сторону! – крикнул он, выхватывая мак из сумки. – Присоединяйся к крестьянскому бунту, и этот редкий валлийский мак с желтым, оранжевым и красным цветками, станет твоим. У тебя будет полный алфавит!
Марион взглянула на цветок, пробежала глазами текст листовки и перешла на их сторону, а с ней – и вся королевская гвардия. Битва закончилась. Нью-Йорк был спасен.
Не сдались только наемники. Увидев, что все погибло, но не желая покориться победителям, они наколдовали лунную радугу и сбежали.
– Молодцы, – сказала Магента, глядя им вслед. – Вот это настоящие наемники.
Сбегая по лестнице, Динни удивился необычному шуму, который стоял в театре. Предположив, что публика забросала актеров всякой гадостью, он не мог отказать себе в удовольствии глянуть на это хоть одним глазком.
В помещении царил полный хаос. Сам того не желая, Динни своим исполнением «Туллохгорума» привлек лунную радугу, и наемники очутились на сцене, а за ними посыпались их разношерстные преследователи.
Сама битва в незнакомом городе сбила их с толку, да еще этот «Сон в летнюю ночь», которого они никогда не видали, – и ко всему этому они вдруг с ужасом обнаруживают, что окружены гигантскими феями! Приняв этих актеров массовки, бродивших по сцене с картонными крыльями за спиной, за очередной вражеский отряд, наемники материализовались и принялись сражаться с ними, вынудив своих преследователей делать то же самое.
Актеры в панике спасались от фей всех видов и рас, носившихся над сценой. Кэл орал, чтобы его оставили в покое.
Судьи сидели в заднем ряду с отвисшими челюстями.
Динни заметил троицу судей и мельком подумал, что одну женщину он где-то видел, но его отвлекла Хизер, которая плюхнулась к нему на плечо.
– Приветик, Динни! – заорала она ему прямо в ухо. – Ничего страшного, это мы добиваем врага.
Она кратко пересказала ему последние события, но Динни слушал невнимательно.
– Что за тупые феи! – заорал он. – Керри в больнице, ей плохо. Я сейчас еду к ней.
С этими словами он вышел из театра, не обратив никакого внимания на дурацкую битву фей. Хотя то, что постановка Кэла провалилась с таким позором, было приятно.
Сорок три
Когда битва закончилась, феи принялись отмечать это событие на крышах Ист-Виллиджа. Хизер и Мораг в празднике не участвовали. Как только стало возможно, они поспешили к Керри в больницу.
Они пересказали ей события этого знаменательного дня и украсили ее волосы цветами.
Керри приподнялась на локтях.
– Коснитесь моих пальцев, – попросила она. – Мне нужны силы.
Сестры Маклауд напились днем вместе со всеми, но все же, будучи друзьями Керри, они интересовались исходом конкурса и опустились ниже, чтобы подслушать, о чем говорят судьи.
К своему изумлению они обнаружили, что один из судей им знаком. Это был Джошуа, которого пригласили в жюри прямо с улицы, в рамках программы поддержки местного искусства.
– Небось, говорят о том, каким посмешищем выглядела постановка Кэла, – убежденно сказала Айлса. – Какая жалость, что Керри не заявила на конкурс свой алфавит.
У дверей театра остановилось такси. Из него вышла смертельно бледная Керри в голубом халате и желтом жилете с бахромой. Динни помог ей подняться по ступеням.
Ей не следовало вставать – но она пришла за своим цветком.
– Где этот Элрик? – спросила она.
Шона Маклауд взлетела на крышу и вновь опустилась вниз в сопровождении Элрика, который держал за руку Марион. В унизанные бусинами волосы был вплетен тот самый цветок.
– Отдай, – сказала Керри, протягивая руку. Марион вынула цветок из волос и протянула его Керри.
Лицо Керри засияло от счастья. Она протянула цветок Динни.
– Заяви мой алфавит на конкурс, – велела она. Феи захлопали в ладоши, раздались возгласы одобрения – надо же, такой героизм, и при такой серьезной болезни!
Керри повалилась на землю. Ее увезли в больницу, а Динни сообщил жюри, что древнекельтский алфавит готов предстать на их суд.
Магента победно прошествовала на Восточную 4-ю улицу. Под ее искусным руководством армия одержала новую славную победу, и она пришла праздновать вместе со всеми.
Вся улица была запружена феями, которые пили, веселились и занимались любовью – и именно после этого сборища на свет появились первые феи-метисы.
Маклаудов, которые были совершенно уверены в успехе цветочного алфавита, поверг в глубочайший ужас неожиданный поворот событий. Оказалось, что «Сон в летнюю ночь» в конце концов выглядел не так уж плохо.
– Мы никогда еще не видели таких потрясающих сценических эффектов, – говорили судьи.
– Удивительно, как эта постановка воссоздает мир фей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64